Прогулка в небесах - [53]

Мы спустились в подвальную комнату с зонами перехода, оттуда перенеслись к скале, и Грэйн сразу же отправил меня получать силу. Удивительно, но в этот раз всё прошло просто замечательно. Я приложила к камню кончики пальцев и почувствовала, как энергия перетекает от скалы ко мне. А через какое-то время скала сама оттолкнула мои руки. Лорд удовлетворённо кивнул, взял меня за руку и потащил в зону перехода.

Протрезвевший Грэйн был угрюм и вообще не хотел со мной разговаривать, но мне было интересно, какую магию только что получила и поэтому я рискнула тихо спросить:

— А как же проверка новой силы?

— На месте проверим, — лаконично ответил Трэйтон.

Я остановилась, выдернула руку из его ладони и уже более громко сказала:

— А чем тебя это место не устраивает? По-моему, вполне подходит для экспериментов над слабой беззащитной девушкой!

— Это ты слабая и беззащитная? Да это от тебя необходимо защищать окружающих! Все нервы мне уже вымотала, заноза!

И этот хам лордовский схватил меня, перекинул через плечо и понёс. Я сначала опешила от такой бесцеремонности, а потом ужасно разозлилась. Перед глазами всё поплыло, а кончики пальцев начало колоть, и из них, пощёлкивая, вылетали мелкие, голубовато-белые искорки. Поднесла руку к глазам, что бы рассмотреть диковинное зрелище, одна искорка попала мне же в кончик носа, и я почему-то засмеялась.

— Применишь силу, скую, — прошипел Грэйн, по-видимому, поняв, что я колдую.

А я рассмеялась ещё громче и начала болтать ногами. Да в чём дело-то? Вроде, не смеяться, а злиться нужно. А мне всё равно смешно. Даже живот заболел от смеха, или от того, что я им на Грэйновом плече вишу? Или висю? И новый приступ смеха. Лорду надоело удерживать дрыгающуюся меня. Он остановился, поставил меня на ноги и злобно спросил:

— И чему мы так радуемся?!

Я опять захихикала и щёлкнула зелёного по носу. От пальцев отделилось несколько искорок, и все они устремились к Грэйнову лицу. Лорд попытался отмахнуться, но снаряды всё равно достигли цели и впитались в кожу своей жертвы. Трэйтон, почесал нос, улыбнулся и… засмеялся вместе со мной.

Мы хохотали до слёз, я встряхивала руками, и мы, как два ребёнка, ловили искорки ртом. Не помню уже, когда в последний раз так чему-то радовалась, а тут и повода-то никакого нет, но так радостно и легко на душе.

— Хвааатит! — взмолился держащийся за бок Трэйтон.

— Ага! — радостно ответила я и сыпанула в него ещё искорок. Но я и сама уже еле держалась на ногах и чтобы не упасть, вцепилась в лордову рубашку на груди. И в результате очередного витка веселья мы оба повалились на траву. Мне повезло, я упала на Грэйна и, уткнувшись лицом в его грудь, продолжила веселиться. Трэйтон обнял меня и сквозь смех приказал:

— Тэль, прекращай проказничать, ты нас до смерти захохочешь! — и сам же от своих слов засмеялся. Я тоже засмеялась, подняла голову и посмотрев ему в глаза, зачем то показала язык.

Грудная клетка лорда поднялась в очередном взрыве смеха, толкнула меня в подбородок и я прикусила демонстрируемый язычок. Было больно, но и смешно тоже. А Грэйн погладил меня по голове и, смеясь, просюсюкал:

— Ну иди, я тебя пожалею. Язычок у моей девочки бо-бо. Ты моя маленькая, — подтянул меня ближе и чмокнул в кончик носа. Мы посмотрели в глаза друг другу и что-то изменилось. Я сама потянулась к его губам. Неудержимый, бесконтрольный смех сменился такой же неистовой страстью. Мелькнула и тут же пропала мысль: «Что я делаю?». А что я, собственно, делала? Я срывала с Трэйтона рубашку, а он делал то же самое с моей блузой. Пуговицы сыпались градом, трещала разрываемая нетерпеливыми руками одежда. А мы самозабвенно целовались под дождём вылетающих из моих пальцев искр.

Грэйн перекатился и уложил меня на мягкую, прохладную траву. Теперь он нависал надо мной как хищник над добычей. Разум шепнул «он не остановится», но я и не хотела, чтобы он остановился…

Это я не хотела, а вот судьба решила иначе. Послышался деликатный кашель, и скрипучий старческий голос наставительно произнёс:

— Вот, адепты, наглядный пример неумелого, бесконтрольного использования силы «истинной жизни».

Послышались перешёптывания и хихиканье. Покинувшие было глаза лорда, звёздочки стремительно вспыхивали вновь.

— Полежи немного, я сейчас разберусь, — прошептал мне на ухо Трэйтон и быстро встал. А окружающая меня трава вдруг выросла до полутора метров в длину и сомкнулась, образовав надо мной своеобразный живой шатёр. Я приходила в себя не в пример дольше Грэйна. Учащённое дыхание всё никак не хотело восстанавливаться, а уход Трэйтона вызвал щемящее чувство потери чего-то важного и жизненно необходимого.

Где-то вдалеке слышались голоса, но о чём говорили я не слышала, да и не слушала. Не до этого мне было сейчас. Меня накрыло осознание того, что могло сейчас произойти. И больше всего злило то, что где-то очень глубоко в душе притаилось сожаление, что нам помешали. И как мне теперь с ним общаться? Да я даже смотреть теперь на него не смогу — со стыда сгорю!

Голоса затихли, а скрывающая меня трава раскрылась как распустившийся цветок. Я легла на бок, притянула колени к обнажённому животу и спрятала лицо в ладонях.