Прогулка по Дальнему Востоку - [16]
Ли-Лоо как будто колеблется минуту, но затем выбирает правую, которая спускается вниз. И мы вступаем в подземное, заколдованное царство… Действительно, — сама гора и есть пагода.
В подземных галереях живет целый мир ужасающих идолов; в недрах горы нечисто, чары спят в глубоких провалах… Здесь все божества буддизма, и еще гораздо более древние, имен которых не знают даже бонзы… — Здесь человекоподобные боги то стоят во весь рост, сверкая золотом и огромными, суровыми очами, то дремлют, сидя на корточках, закрыв наполовину глаза, с улыбкой вечности на устах.
Они то одиноки, неожиданно выступая в каком-нибудь темном закоулке, то собраны толпой и сидят кружком под мраморными сводами, в зеленоватом сумраке пещер. На голове у каждого красная шелковая шапочка. Некоторые надвинули ее на глаза, как будто спрятались, и видно только их улыбку; чтобы увидеть лицо, нужно шапочку приподнять.
Позолота, китайские краски их костюмов до сих пор сохранили подобие свежести и блеска. Но они очень стары, тем не менее, — их шапочки изъедены червями. Они напоминают необыкновенно сохранившиеся мумии.
А ниже, еще гораздо ниже, в подземных пещерах, покоятся другие боги, — на них нет ни красок, ни позолоты, имена их неведомы никому, в их бородах сталактиты, а на лицах маска селитры. Они стары, как мир. Они существовали еще в те времена, когда наш Запад был лесом, девственным и холодным лесом пещерного медведя и большого лося.
Надписи вокруг них не на китайском языке; эти надписи сделала рука первобытного человека задолго до всех известных эпох; их начертания кажутся еще древнее туманной эпохи Ангхоры.
Боги до-дилювиального периода, окруженные непостижимыми вещами. Бонзы чтят их наравне с другими, и ниши их пахнут ладаном.
Когда мы вышли из подземелий и снова поднялись к верхнему портику, я сказал Ли-Лоо:
— Твоя «великая пагода» прекрасна!
Ли-Лоо улыбнулся:
— «Великая пагода»… Ты ее еще не видал!
С этими словами он повернул, на этот раз влево, по восходящему пути…
Нам преграждает путь еще один портик в неведомом стиле. Он ничем не напоминает первый, его необычайность совершенно иного порядка.
Он прост до крайности, но в этой простоте нечто от «никогда не виданного». Эта простота как будто квинтэссенция и последнее слово всего. Чувствуется, что эта дверь ведет куда-то за пределы, и что там, куда она ведет, небытие в вечном покое. Скульптура портика в расплывчатых завитках, образах, которые переплетаются в подобии мистических объятий, без начала и конца, — вечность, где нет ни печали, ни радости, растворение в небытии и покой, покой в абсолютном ничто…
Мрак… Потом впереди что-то светлеет; но то не дневной свет: то зеленоватый отблеск, подобный отблеску бенгальского огня.
— Пагода! — говорит Ли-Лоо.
Неправильной формы дверь, окаймленная сталактитами… Мы в самом сердце горы, в высокой, обширной пещере, стены которой облицованы зеленым мрамором. Отдаленные углы ее потонули в прозрачном полумраке, напоминающем морскую воду, а сверху, из отверстия, через которое смотрят на нас большие обезьяны, падает сноп ослепительного блеска необычайной окраски: кажется, как будто находишься в гигантском изумруде, освещенном лунным лучом… Пагода, боги, чудовища, собранные в этой подземной мгле, в этом апофеозе зеленого рассвета, сияют невиданными красками, кажутся явлениями неземного мира.
Мы медленно сходим по ступеням лестницы, охраняемой четырьмя ужасными богами верхом на кошмарных животных…
На последних ступенях нас охватывает подземный холод; наши голоса звучат чуждо и странно…
Пол пещеры из очень тонкого песка покрыт пометом летучих мышей, распространяющим острый запах мускуса, и следами обезьян, напоминающих следы маленьких человечьих рук…
— Нужно выпить, еще выпить «сам-шу»!
Мы пьем, и этот китайский спирт, который Ли-Лоо рекомендовал на время визита к «богам» и считал прекрасным посредником в беседе с духами, нас незаметно усыпляет.
После дневного зноя, после утомления подъема, растянувшись на песке, мы чувствуем, что как будто погружаемся в воду, что отдыхаем в прохладе; все вокруг постепенно темнеет, мы различаем лишь неопределенную зеленоватую прозрачность; голубые и розовые боги отходят в область воспоминаний, но взгляд их огромных глаз по-прежнему следит за нами, — и по мере того, как мы каменеем все более, вокруг нас возникает какое-то движение, бесшумно идут и уходят не вполне человеческие существа; какие-то силуэты спускаются, скользя по лианам, — то приближаются большие обезьяны!..
И, наконец, сон, тяжелый сон, без сновидений, охватывает нас…
Внимание! Эта пагода — отнюдь не буддийская! Лоти ошибся, говоря о Саккиа-Муни. Пагода Мраморной горы, равно, как и все ее сестры, ведет свое начало не от Индии, а от Китая.
Их боги, мрачные, дикие, смущающие ум боги, не что иное, как китайские гении, ужасные гении… ибо Аннам никогда не знал Будду, так же точно, как никогда не знал он и Браму…
У него была иная вера, пришедшая не с Запада, а с Востока, — вера в гениев, религия предков!
Мистические «лошадь и слон» из гранита или дерева охраняют любой из храмов Аннама. Мне неизвестно значение этого символа. Каждый раз, когда у порога индо-китайского храма вы увидите лошадь или слона, вспомните, что перед вами памятник этой бесконечно древней религии, религии глубоко азиатской, следы которой остались только здесь.

Клод Фаррер (псевдоним, наст, имя Фредерик Шарль Эдуар Баргон, 1876–1957) — один из интереснейших европейских писателей XX века.Во второй том Сочинений вошли романы «Душа Востока», «Похоронный марш», «Тома-Ягненок (Корсар)», «Рыцарь свободного моря (Корсар)», а также рассказы: «Манон», «Японская кукла», «Высокая стена», «Когда руки грубеют…», «Дар Астарты».

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Клод Фаррер (1876–1957) принадлежит к числу самых ярких писателей Франции, под чьим псевдонимом скрывался потомственный морской офицер Шарль Эдуард Баргон, отслуживший во флоте два десятилетия. И прославился он благодаря не только его увлекательным приключенческим романам, но и не менее захватывающим романам любовно-эротической направленности, сюжетное развитие которых позволяет по праву отнести их к произведениям авантюрного жанра.В романе Фаррера, вошедшем в очередной том серии «Каприз», – «Последняя богиня» автор мастерски переплел любовные переживания эстета-аристократа Фольгоэта со страшными событиями первой мировой войны, чем предвосхитил творческие достижения Э.

Клод Фаррер (псевдоним, наст, имя Фредерик Шарль Эдуар Баргон, 1876–1957) — один из интереснейших европейских писателей XX века, в Европе его называют «французским Киплингом».В первый том Сочинений вошли романы «В грезах опиума», «Милые союзницы», «Дом вечно живых», «Человек, который убил».

Клод Фаррер (наст. имя Фредерик Баргон, 1876–1957) – морской офицер и французский писатель, автор многочисленных «экзотических» романов и романов о морских приключениях. Слабость женщины и сила мужчины, любовь-игра, любовь-каприз, любовь-искушение и любовь, что «сильна, как смерть», – такова мелодика вошедших в сборник романов и рассказов писателя.«Барышня Дакс» – роман «воспитания чувств» и «утраченных иллюзий» Алисы Дакс. Из пасмурного Лиона мы следуем за героями в Швейцарские Альпы и Монте-Карло – романтические прогулки под луной, нежные объятия и страстные поцелуи, дуэль, когда на карту поставлена честь дамы.

В монографии показана эволюция политики Византии на Ближнем Востоке в изучаемый период. Рассмотрены отношения Византии с сельджукскими эмиратами Малой Азии, с государствами крестоносцев и арабскими эмиратами Сирии, Месопотамии и Палестины. Использован большой фактический материал, извлеченный из источников как документального, так и нарративного характера.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.

В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.

Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.

Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.

Фантастическая история о том, как переодетый черт посетил игорный дом в Петербурге, а также о невероятной удаче бедного художника Виталина.Повесть «Карточный мир» принадлежит перу А. Зарина (1862-1929) — известного в свое время прозаика и журналиста, автора многочисленных бытовых, исторических и детективных романов.

В книгу вошел не переиздававшийся очерк К. Бальмонта «Океания», стихотворения, навеянные путешествием поэта по Океании в 1912 г. и поэтические обработки легенд Океании из сборника «Гимны, песни и замыслы древних».

Четверо ученых, цвет европейской науки, отправляются в смелую экспедицию… Их путь лежит в глубь мрачных болот Бельгийского Конго, в неизведанный край, где были найдены живые образцы давно вымерших повсюду на Земле растений и моллюсков. Но экспедицию ждет трагический финал. На поиски пропавших ученых устремляется молодой путешественник и авантюрист Леон Беран. С какими неслыханными приключениями столкнется он в неведомых дебрях Африки?Захватывающий роман Р. Т. де Баржи достойно продолжает традиции «Затерянного мира» А. Конан Дойля.

Впервые на русском языке — одно из самых знаменитых фантастических произведений на тему «полой Земли» и тайн ледяной Арктики, «Дымный Бог» американского писателя, предпринимателя и афериста Уиллиса Эмерсона.Судьба повести сложилась неожиданно: фантазия Эмерсона была поднята на щит современными искателями Агартхи и подземных баз НЛО…Книга «Дымный Бог» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций произведений, которые относятся к жанру «затерянных миров» — старому и вечно новому жанру фантастической и приключенческой литературы.