Прогрессоры - [6]
Кирри думал о своём будущем. Думал о ребятах из других кланов, с которыми встретится в Доброй Тени — и улыбался. Детство закончится — и всё, наконец, решится. Вместе с детством закончится и это нудное рабство, существование на побегушках, неизбежная грязная работа, на которую обречён любой не определивший себя подросток.
Победить — стать Воином. Получить вымечтанный стальной клинок, сияющий на солнце, как солнце. Свобода, охота, дальние странствия… прислушивающиеся Старейшины… Подруга, любовь… может быть — великие битвы, и уж точно — песни и страшные истории у костра в ночном вельде. Благодать лучезарная.
Проиграть… сказать по совести — тоже не так плохо. Стать Матерью. Украшать себя, чем захочется, принимать подарки, возиться с маленькими детьми — дети такие милые… Воины будут уступать дорогу, когда несёшь корзину, будут уступать возможность первой напиться, когда после долгого пути встретился колодец…
Главное — в любом случае до тебя будет дотрагиваться та… или пусть даже тот, кого ты полюбишь. Прикасаться, обнимать, заплетать твои косы, гладить руки, лизать уголки губ… Прикосновений иногда хотелось до ощущения голода или удушья, затрещины и пинки, полученные в драке, казались нежными, а за ласку матери Кирри отдал бы несколько дней жизни. Безнадёжно. Никто не прикасается к подростку вообще, а уж нежности с подростком во Времени — и вовсе полугласное табу. До поединка живёшь, как изгой… Эх!
Скорей бы уж. Кирри вздохнул. Большая неудача — уже чувствовать себя взрослым, когда до праздника Великого Выбора в Доброй Тени ещё две луны… И эти две луны — ты как маленький. Едва выкраиваешь время на торопливые спарринги с братьями — и кормишь козлят, чистишь хлев, драишь котлы, замешиваешь тесто для хлеба, таскаешь воду, лепишь и сушишь кизячные лепёшки на растопку, таскаешь воду, собираешь семена травы-хибиб, лущишь и растираешь их в муку, таскаешь воду, таскаешь воду — пока не ошалеешь от всего этого. Блажен день, когда работы сравнительно немного и можно удрать ловить сусликов и играть в вельде! Чаще у тебя к вечеру нет сил ни на что — добраться бы до постели, которая — вытертая подстилка из двух сшитых вместе козьих шкур.
А клан обосновался у реки Хинорби, козы пасутся по ранней траве, подростки режут и сушат эту траву впрок, для времени, когда беспощадное солнце сожжёт всё живое до корней — а взрослые судачат о чём-то, недоступном разумению Кирри. И остаётся только жалеть о прежней стоянке клана, около рощи инжирных деревьев — потому что больше всего на свете Кирри любит мёд и инжир, но это невероятно редкая радость…
Размышления Кирри прервала суматоха в посёлке. Верблюды шли — колокольцы звенели серебряной россыпью, обещая что-то прекрасное; приехал купец из дальних мест.
Мука мученическая была — докормить ещё двоих блеющих оглоедов. Сосали бы быстрее — весь посёлок наверняка уже собрался на площади у Отца-Матери, глазеет на товары, на диковинную невидаль из дальних краёв, слушает рассказы… И когда последний козлёнок, наконец, задремал, выпустив изо рта сосок козы, Кирри торопливо сунул его под брюхо матери, а сам сорвался, как ветер.
Бежать — стоило.
Купец приехал из Лянчина. Из страны за полосой Песков. Из самого Чанграна — великого города, который всегда стоит на месте. Это сказка — там каменные дома, громадные, как горы, до самого неба, изукрашенные стеклянными и железными цветами, там у каждого подростка — стальной меч, башмаки, рубаха из невозможной ткани, солнечной насквозь, в сияющих узорах, ожерелья из самоцветов… Там — возможно всё, ну — всё! Любые чудеса. Это все знают, хоть никто там не бывал — от купцов и разного бродячего люда.
Сам купец — так себе человек. Был бы свой, Кирри сказал бы — никто. Ни мужчина, ни женщина, хотя уже взрослый — это неприятно, даже противно. Как-то не очень понятно, как это может случиться — будто человек отроду болен или так и не повзрослел и не определился. Но купец — лянчинец, мало ли, как у них, лянчинцев, бывает, может, даже такому Отцом-Матерью забытому бедолаге в сказочной стране тоже можно всё, что захочется. Вот такой уж он был мудрёный — лицо стёртое, то ли детское, то ли старческое, зато одежда сплошь в узоре из золотых сияющих полос и зелёных, золотом же отороченных листьев, и пояс чеканный, в самоцветах, и кривой меч на поясе — стальной, а на голове золотом шитый платок под чеканным обручем. Так себе человек — а одет красавцем. И всё улыбался и улыбался — видно, ему было вовсе не плохо от того, что он — никто.
Но его свита — воины, все в горящем под солнцем железе: на куртках — стальные плашки, на штанах, закрывая естество — кованные собачьи морды, а на поясах — мечи и кинжалы, а за спинами — ружья. И его воины считали своего купца важной птицей, воины его слушались беспрекословно. Снимали по его жесту с верблюжьих шкур седельные сумки, а из сумок вынимали сокровища: железные мечи, ножи, стилеты, упряжь в медных бляшках, стальные иглы, тонкие, как шипы на разрыв-траве, и гранёные, потолще, в разукрашенных коробках, а главное: порох, пули, дробь, ружья и пистолеты…
А зеркала, бусы из стекла и самоцветов, гранёные бутылочки с благовониями, ткани, как разноцветные потоки — это само по себе. Прекрасно, но не сказать, чтоб необходимо — не вода в песках. Хотя Кирри, конечно, глазел на всё подряд — когда ещё увидишь такое невероятное богатство?!
Что думает герой, отправляясь на битву со злодеем, всем давно известно. А что в это время думает злодей? Тёмный властелин? Тот самый, кого мечтают убить бесчисленные рыцари?Жестокий тиран. Командир мёртвых легионов. Коварный интриган. Безжалостный убийца. Извращенец и насильник. Он вообще думает о чём-нибудь?Он — чёрный маг на троне. Он ночами строит козни и совершает чудовищные обряды. Он мечтает о чужих землях. Он водит шашни с выходцами из преисподней.Он — Дольф Некромант. О чём он может думать? В этой книге он расскажет об этом сам.
Классики правы: богом впрямь быть непросто. Особенно на чужой планете. Особенно — если инопланетяне похожи на людей Земли, как близкая родня…
«Внутри каждого, наверное, живёт зверь. Только он не мерзкий, не низкий и не подлый… то есть, конечно, и такие бывают, но не в этих случаях. Зверь — просто зверь.».
Давно обещанный любовно-авантюрный роман про то, как муж любил жену)) А если серьезно — мир Некроманта, двести-двести пятьдесят лет спустя. Дело происходит в других странах и с другими людьми. Итак, юная принцесса отправляется за море, чтобы вступить в брак, но…
Они пожирают нас. Они воруют наши чувства, наше время, наши души…И, может быть, только Вечность — настоящий Шанс спастись. Шанс первый, и последний, и единственный. Только Вечность. А что можно отдать за вечную жизнь? Душу? Кому нужна душа, выставленная на продажу… Совесть? А где она…А что у нас ещё есть? И с чем мы пойдём в эту Вечность? Как нам там будет — на пиру Вечных Князей и Хозяев Ночи?
«Если уж нечистый расточает улыбки весны, значит, нацелился на душу. Души людские — вот их истинная страсть, их нужда, их пища». (Из наставлений отца Бартоломью, духовника Хейли Мейза). Обложка — авторская иллюстрация Факира, за что ему спасибо от меня.
Своеобразный Christmas special для тех, кто знаком с серией «Действующие лица». Вскоре после событий, описанных в «Наказанном развратнике», герои волей случая… да нет, по собственному желанию встречаются накануне Нового года, чтобы принять участие в юбилейном концерте и просто поболтать о мирных житейских делах. И случайно разговор заходит об одном давнем приключении и очередном супергеройском подвиге… да, совершенно случайно, а вовсе не потому, что кое-кто любит находиться в центре внимания!
Тори Доусон случайно получила работу в очень странном баре. Среди его посетителей – маги, колдуны, алхимики, ведьмы, экстрасенсы… С некоторыми из них она теперь близко знакома, и ее жизнь круто изменилась. Лучше всего на свете Тори умеет влипать в неприятности, и когда ее друзья начали охоту на опасного черного мага, она тут же согласилась помочь им и стать приманкой.
В пятнадцать лет, незадолго до выпуска из средней школы, отец сказал мне следующее. - В нашем роду течёт демоническая кровь.И это была правда. К сожалению мой отец являлся простым владельцем магазинчика с едой из курицы на вынос, обладающим способностью менять цвет глаз на голубой, а я был сыном этого владельца, который по воле случая был чуточку сильнее остальных.Однако спустя пять лет. Они пришли за мной.
У тебя никогда не было такого, что вроде всё есть, всё что нужно, но почему-то ты не чувствуешь, абсолютно ничего. Лишь зудящее чувство сжигает тебя изнутри. Чтобы ты не делал, как бы не старался, он не уходит, заставляя сходить с ума. Начав читать эту книгу ты посмотришь на это зуд, которым заболел двадцатилетний главный герой, под другим углом, поймёшь для чего он нужен и какова его причина, а как бонус прочувствуешь всю палитру чувств, начиная от ужаса и депрессии, заканчивая эйфорией и любовью. К чему же этот зуд приведёт героя? К безумию? Или же любви?
Отправляясь в путешествие за "кладом с магией", герои надеются найти новые ощущения и прикоснуться к альтернативному взгляду на события вокруг. Но вот беда, они находят не свой клад. Сюжет развивается от мило нелепого до страшно кровожадного, удивляющего своей жестокостью. Главные герои узнаю какой он мир на самом деле и какие личности скрываются в закромах дремучего леса. Содержит нецензурную брань.
Дорогие читатели, пожалуйста, начинайте знакомство с романом "Лестница из терновника" с первой книги — так понятнее)) Кши-На, конечно, страна серьёзная, но на Нги-Унг-Лян, разумеется, не единственная. И Ник Дуров может только печально отметить: ксенофобия, религиозные и расовые распри, нетерпимость — бывают не только в печальном прошлом Земли…
Планета Нги-Унг-Лян — эволюционный курьез. Высшие организмы, обитающие на ней, не знают земного деления на два пола, совмещая признаки обоих в одном теле. Мир — настоящий биологический рай… работу земных ученых осложняет одно: венец нги-унг-лянской эволюции, при всех фундаментальных физиологических отличиях слишком похож на земного человека…
Планета Нги-Унг-Лян – эволюционный курьез. Высшие организмы, обитающие на ней, не знают земного деления на два пола, совмещая признаки обоих в одном теле. Изначально обладающие как мужскими, так и (подавленными) женскими признаками, достигая зрелости, особи определяют свою принадлежность в индивидуальной схватке. Мир – настоящий биологический рай… работу земных ученых осложняет одно: венец нги-унг-лянской эволюции, при всех фундаментальных физиологических отличиях слишком похож на земного человека…Уникальный ход эволюции порождает сильнейшее любопытство, внешнее сходство с homo sapiens местных разумных – и их красота – дезориентируют, а уклад и психология – вызывают шок, и настоящую фобию.Землянину Николаю, этнографу, предстоит попытаться разгадать тайны этого невозможного мира.