Профессорская дочка - [27]

Вот если бы мне нужно было не просто взять заказ на перевод и отнести его обратно, а продать каждый свой перевод?.. Я бы тоже стремилась к сферам и знакомствам, и ходила бы на презентациях с бокалом вина, и небрежно пристраивалась к группам людей, и говорила: «Вы слышали про посудомоечную машину «Трио»? Давайте пообедаем вместе, и я вам покажу, как ее очень легко установить…» Ужас! Не-ет, все-таки Димочка еще очень мал.

Димочка презрительно фыркнул:

– Это унизительно – всем нравиться.

– Тебе это не грозит, – заметил Илья. – Кстати, тебе не пора в школу?

– Мне позвонят, – туманно отозвался Димочка.

Кто ему позвонит, директор школы? Скажет: «Дорогой Димочка, если ты выспался и наговорился, начинай потихоньку собираться на четвертый урок»? Он у меня дождется, что я буду выставлять его во двор, когда у меня гости! А сама в это время буду устраивать свою личную жизнь с заграничным любовником, с Адой, со всеми! С Вадимом, если он когда-нибудь зайдет.

***

Илья отправился на встречи и презентации. Пришел поздно ночью, прилег на мой диван и мгновенно заснул, бормоча: «Машка, ты же понимаешь, перелет, разница во времени и все такое…»

Может быть, Димочка прав и Илья не мой любовник, а Чемодан? Это я сказала сама себе, потому что Илья уже спал.

Ночью оказалось, что Илья все-таки мой любовник. Непонятно, кому это надо, но уж точно не мне и не Илье. Но тут ничего не поделаешь – у нас так повелось.

Может быть, он делает это потому, что я хозяйка дома, а он вежливый гость?

Может быть, я делаю это потому, что он гость, а я вежливая хозяйка дома?

А утром было все как всегда.

Во-первых, неловко, как будто это был немного инцест, как будто Илья – мой двоюродный родственник Илюшечка.

А во-вторых, как будто вообще ничего не было…

Секс с Ильей – это доказательство того, что дружба мальчика и девочки возможна. То есть у нас с Ильей хоть и секс, а на самом деле чистая дружба. То есть ночью точно что-то было, а утром как будто ничего не было, и мы просыпаемся просто друзьями, которым ник чему касаться друг друга, и в глазах у нас нет никакого отсвета ночи, и ни одного жеста, ни одного взгляда, ничего – как мальчик Кай и девочка Герда. Хотя я подозреваю, что между Каем и Гердой с самого начала была любовь, просто они были еще маленькие и думали: это такая дружба.

***

Утром зашли Ада с Семой – без кастрюльки. Я небрежно сказала в прихожей: «А у меня мой американский любовник». Ада не поверила, заглянула в комнату, и Илья помахал ей с дивана. А я гордо на нее посмотрела – вот, пожалуйста, любовник как любовник, лежит на диване, и не нужно считать меня неполноценной!

Может ли быть, что люди часто путают секс с тщеславием? Боятся, что если у них нет секса, то Ада посчитает их неполноценными? И от этого у них получается не счастье, а такое чувство, что ночью ничего не было? А если и было, то зачем?

…Может ли быть, что с Вадимом все было бы иначе? Господи, откуда такие мысли? Может ли быть, что я дура?

Думаю, да, может.

Все еще конец февраля

Пришла Анна-Ванна, сказала, я первый случай в ее практике, когда она отказалась от клиента и стала просто пить кофе.

Сказала, все разговаривают с ней о себе и никто не разговаривает о ней, а она тоже человек, и пишет диссертацию, и не умеет строить близкие отношения с мужчинами, и боится ездить в лифте. Кто бы мог подумать? Такая пышная дама с золотыми косами вокруг головы, такая «мама», а в душе нежная и обиженная.

Я сделала омлет и сказала, чтобы она всегда заходила ко мне, когда идет мимо по Фонтанке, и разговаривала о себе. Посоветовала ей кое-что насчет ее проблемы с лифтом – можно не закрывать двери, а уж если закрыла, думать о чем-нибудь приятном или смотреться в зеркальце.

Анна-Ванна сказала, я могла бы быть хорошим психологом. Хм… думаю, да.

Рассказала Анне-Ванне о странном случае с Вадимом – вдруг ей пригодится для диссертации.

– Сначала я думала: Вадим не пришел, вот и хорошо, мне больше котлет достанется.

– А потом?

– Потом я обиделась. И все время была обижена, как будто это заноза, которая сидит внутри и противно поднывает, понимаете? А потом она ка-ак разошлась, как разболелась, а я и не ожидала. Почему мне все в нем не нравилось, особенно ботинки, и вдруг такая обида, как взрыв? Почему он не приходит, почему?!

Анна-Ванна сказала (она все-таки профессионал): важно не почему Вадим не приходит, а зачем он приходил. Это очень умно и совершенно как в детективе – если мы поймем мотив, то преступление будет раскрыто, а если нет, то нет, не будет.

Анна-Ванна сказала, что «зачем он приходил» и «почему он приходил» – это два разных вопроса. «Зачем» – это осознанный мотив, то есть конкретная цель.

– А он не проходимец? Вы серебряные ложечки пересчитали? – деловито спросила Анна-Ванна. – А какая у него еще могла быть конкретная цель?

– Еще картины – Кустодиев, Добужинский, Бенуа… – грустно сказала я, но Анна-Ванна не поняла, что я шучу, и похвалила меня:

– Умница! Вот человек с радостным восприятием мира! Другая бы женщина расстроилась, что у нее пропали и ложечки, и такие ценные картины, а вы ничего, улыбаетесь.

Но Анна-Ванна, оказывается, тоже шутила – какая она милая!