Профессорская дача - [23]

Снизу принесли складные санитарные носилки, Сергей скрылся с ними в арке и через полминуты вытащил обратно с телом несчастного профессора Никишина.

– Надо похоронить его по-человечески, – сказал Старик в затянувшемся молчании.

– Да, можете выключать ваше устройство, – скомандовал полковник Блинов, – Найдите, как это безобразие убрать – и возвращайте дачу владельцам.

– Убрать – это уже проще, процесс изучен, – отозвался Мстислав Валентинович.

– Теперь вы найдете, как…? – внимательно посмотрел на него Сергей.

– Да, я знаю, о чем ты. Теперь – найдем! – твердо пообещал ученый.

Генератор смолк. Присутствующие собирали оборудование и расходились по машинам. Сергей оглянулся и остановился, глядя на очертания дома на фоне вечернего неба. Дача, теперь просто – обычная дача. Дача его друзей Андрея и Марины Фомичевых.

Глава 5. Возвращение.

Поздняя осень прекрасно чувствуется даже в городе. Все так же высятся стены зданий и клубятся над ними тучи, но ветер уже не несет по мостовым опавшие листья, а свистит в оголившихся ветвях, предупреждая о приближение холодной промозглой зимы. Облетели деревья во дворах, стал прозрачен скверик с памятником Радищеву. Над городом вставало холодное утро предзимья.

Кутаясь в болоньевую куртку, Сергей быстро шагал от Покровского бульвара к трехэтажному домику, где размещался его отдел. События развивались куда быстрее, чем он рассчитывал, и ситуация становилась просто опасной. Он привычно распахнул и деревянную и металлическую двери, показал удостоверение дежурному, но побежал не к себе, а прямым ходом в подвал, где находились лаборатории. Ученые удивленно воззрились на него, когда он ворвался в комнату.

– Мстислав Валентинович, ну скажите уже, что все готово! – крикнул он с порога.

– Здравствуйте, Волков, – укоризненно отозвался ученый.

– Здравствуйте! – по лицу Сергея читалось, где он видел все эти условности.

– Прогресс есть, но у нас нет еще уверенности… – начал Мстислав Валентинович.

– У нас не осталось времени! – начал кипятиться Сергей.

– Куда же оно делось? – невозмутимо осведомился ученый.

– Кошели начинают сносить, я узнавал в Моссовете! Еще немного, и спасать нам будет некого.

– Молодой человек, вы понимаете, о чем просите? Кто туда пойдет?

– Я и пойду! – безапелляционно заявил Сергей.

– А вы понимаете, что можете легко стать натурщиком для Пикассо, вместо того, чтобы вытащить вашего друга? Вас перекорежит при переходе, вот и все, чего вы добьетесь!

– Я иду к товарищу полковнику! – Сергей остервенело хлопнул дверью за собой.

Уже на лестнице он столкнулся со Стариком, хотел было пробежать мимо, но тот поймал его за руку.

– Ну что за скандал ты там устроил? – укоризненно спросил Александр Иванович.

– Да они уже сами не знают, что хотят! – взвился Сергей.

– Они хотят, чтобы ты жив остался, – попытался урезонить его Старик.

– И что, я не должен даже попробовать спасти друга? Бросить все, как есть, и жить спокойно?

Это был не совсем честный прием в общении со Стариком, но Сергей слов уже не выбирал.

– Ладно! – вздохнул Старик, – Я сам пойду вместе с тобой к Блинову.

      Давно заброшенный и предназначенный к сносу московский район Кошели еще стоял, зияя выбитыми окнами на облупившихся древних стенах. Ему оставалось совсем недолго – к его границам уже стягивали строительную технику, должную уничтожить, разровнять и стереть всякую память о нем. Но сегодня район словно ожил – светили прожектора, во дворе четырехэтажного дома трещал электрогенератор, какие-то люди выгружали из фургона оборудование и тащили его вверх по лестнице.

– Что тут происходит? – недоумевали редкие прохожие.

– Кино снимают, про революцию, – невозмутимо отвечал человек в милицейской форме.

Сергей вместе со Стариком стояли на третьем этаже дома и прислушивались к чему-то, слышному только им. Потом перешли в другую комнату.

– Да, вот здесь, – уверенно произнес Сергей, – Проход надо открывать где-то здесь.

– Похоже на то, – Старик был уверен гораздо меньше, но прямых возражений у него не было.

– Вы понимаете, что не оставили мне выбора? – сердито поинтересовался пробегавший Мстислав Валентинович, – И я за последствия отвечать не собираюсь?

– Я буду отвечать! – неожиданно твердо заявил Старик. Сергей удивленно взглянул на него, но спорить уже не стал.

– Авантюристы! – покачал головой ученый, – Вы хотя бы локализовали место перехода?

– Вот здесь! – указал Сергей, – Вот здесь Эдуард Альтшулер пересек границу и не смог вернуться обратно.

Старик согласно кивнул головой. Мстислав Валентинович какое-то время смотрел то на одного, то на другого, затем махнул рукой помощникам: – Ставьте резонаторы вот по этой линии!

Все задвигались, в комнату затащили толстый обрезиненный кабель и начали подключать к нему пульт. Снизу поднялся врач с серым чемоданчиком в руке.

– Мы готовы! – произнес, наконец, Мстислав Валентинович, – Начинаем!

– Один момент! – попросил Сергей, и, повернувшись к пустой темной комнате, крикнул: – Эдик, Эдик! Ты меня слышишь? Я иду за тобой! Эдик, будь готов!

– Пуск! – скомандовал ученый.

Резонаторы налились неприятным гулом, воздух замерцал и завибрировал. Перед Сергеем распахнулась арка, но не такая, как там, на даче, а напоминающая по ощущению старый давно не открывавшийся шифоньер. Он решительно шагнул вперед, и оказался среди какой-то мути, через которую лишь мельком проглядывало что-то понятное. Вот кресло, на котором сидит какой-то старик, вот окно – за ним виден летний вечер, люди у ресторана, проезжающий мимо трамвай. «Это когда же такое было-то?» – мелькнула мысль, но где же Эдик?