Профессия: жена философа. Стихи. Письма к Е. К. Герцык - [73]
Осенью
Пруд из серо-синей стали
На закате бледно-палевом.
Георгины, астры, мальвы
Жалом осени ужалены.
225//226
Дом осенний ало-розовый,
В рыже-огненных гирляндах,
В пепле золотом березы,
Запах осени лавандовый.
* * *
Серые крылья мельниц
В небе малиновом,
Тонкий дымок чуть стелется
Над луговинами.
Золотым крестом снопов
Поле крестится,
Вышивает синий покров
Ночь-кудесница.
Медный месяц повис
Над мельницей,
Загрустила душа —
Отшельница.
Св. Клара
Ты — как свеча пасхальная,
Светлая и печальная.
Вся ты — радость тайная,
Роза белая, чайная.
У тебя улыбка несмелая,
Руки — лилии белые.
Ты — как стебель нарцисса,
Невеста Св<ятого> Франциска.
Ты любила молитв фимиамы
И бедность Св<ятого> Дамиана.
Ты спишь, нетленная, в ризе
Белая роза Ассизи.
226//227
Сова
На дубе старом
Я ночую.
Не спится мне,
Беду я чую.
Не спится мне,
Я полечу.
Лечу, лечу,
А ветер воет.
Чу! Голос ведьмы...
«Ay, ay! Кума, сюда!
К тебе есть дельце.
За лесом, знаешь, старый
дом?
Невеста ждет там жениха,
А он умрет! Ха-ха! Ха-ха!»
Лечу, лечу...
Вот сад, вот дом
Старинный, над прудом,
К окну лечу, крылом стучу ...
Умрет, умрет, умрет
Кричу.
Сон
На улице пляшут веселые бесы —
Пьеро, конфетти, серпантин.
Но знаю, знаю, взорвется мина,
И город взлетит в небеса.
Сквозь звонко-стеклянную бездну
Вхожу в гнилой магазин,
Где время — приказчик любезный –
Меряет дни на аршины.
Плачу по чеку в кассу,
У кассы — мохнатый паук.
Выхожу — золотая терраса,
И море тоскующих звуков
Поют похоронную мессу.
Умерла голубая принцесса.
Бегут... Взорвалась мина!
Паук! — Закрывай магазин.
227//228
Спутник
Со ступени на ступень...
А за мною — тень,
Кто-то в сером капюшоне,
Серой надушенный.
Прыгнул, руку протянул,
По стене скользнул,
За перила вдруг упал,
В черной тьме пропал.
Со ступени на ступень,
Вот и у порога...
А за мною — тень,
На стене — два рога...
Туман
Белые тюльпаны распустились,
Бледные туманы тающей весны,
В пепельных садах
Мне снились
Пепельные сны...
В пепельных садах
Все дни увяли...
Было ли сегодня?
Будет ли вчера?
Бледные опущены вуали,
Белые раскрылись веера.
228//229
Письма Л. Ю. Бердяевой к Е. К. Герцык
Вступительная статья
Лидия Юдифовна Бердяева (урожд. Трушева; 1874 — 1945), жена философа Н. А. Бердяева, принадлежит к плеяде воплотивших в себе лучшие черты времени женщин серебряного века, которых отличали поиск своих индивидуальных путей среди многих возможностей и жертвенное служение выбранной идее. На первых порах у молодой Трушевой такой идеей была революционность, служение народу. Бердяев писал о ней: “Она по натуре была душа религиозная, но прошедшая через революционность, что особенно ценно. У нее образовалась глубина и твердая религиозная вера”...
С 1910 года Лидия Бердяева начала писать стихи, о которых положительно отзывался Вячеслав Иванов. Три ее стихотворения были напечатаны в 1915 году в журнале “Русская мысль” под псевдонимом Лидия Литта.
В 1918 году она перешла в католичество, вступив в Москве в общину отца Владимира Абрикосова. Этому посвящено письмо от 23 сентября 1921 года — первое, отправленное Бердяевой в Судак, где жили Герцыки, после налаживания связи между Севером и Югом России, прерванной в Гражданскую войну.
Адресат писем, Евгения Казимировна Герцык (1878 — 1944), которую Бердяев назвал “одной из самых замечательных женщин начала XX века, утонченно-культурной, проникнутой веяниями ренессансной эпохи”2, сестра поэтессы Аделаиды Герцык, была близка кругу Вячеслава Иванова. Она много переводила — главным образом философскую литературу, — являлась и небесталанным критиком, вступая иногда в полемику с властителями умов, как в статье “Бесоискательство в тихом омуте”3 (о книге Д. Мережковского).
Но в наше время Евгения Герцык известна прежде всего благодаря “Воспоминаниям”, героями которых стали ее друзья — Л. Шестов, Вяч. Иванов, М. Волошин, Н. Бердяев, И. Ильин и другие4.
Весной 1911 года, возможно под влиянием бесед с Бердяевым, Евгения Казимировна переходит в православие из лютеранства (мать — лютеранка, отец — католик) и накануне крещения пишет Вячеславу Иванову: “...все значение Церкви собралось для меня в Литургии, и мимо тех врат я не хочу, не вижу пути”5.
Двух женщин связывала многолетняя дружба. Бердяевы неоднократно гостили у Герцыков в Судаке. Летом 1922 года, приехав из Крыма в Москву, Евгения Казимировна останавливалась у Бердяевых и стала свидетелем трагических дней ареста и высылки философа, провожала друзей из Москвы в Петроград — на печально знаменитый “пароход философов”.
Судьбы разошлись. До 1927 года Евгения Казимировна писала Бердяевым из Судака в Берлин, затем в Париж6. Позже связь поддерживалась через В. С. Гриневич7, переписка с которой чудом продолжалась до 1939 года. Бердяевы находились в эмиграции в относительном благополучии, немецкую оккупацию они пережили во Франции. Евгения Казимировна доживала на родине в провинции (Крым, Кавказ, Курская область) в нужде и заботе о близких. Она тоже побывала в оккупации, но в глухой курской деревушке, и оставила об этом несколько дневниковых страничек 1941 — 1942 годов8.
Итак, небольшой экскурс в историю через письма: 1921 — 1925.
Письма
I
23 сентября 1921 г. Москва.
Так много нужно сказать тебе, друг мой далекий, что не знаю, с чего начать. Хочется на все заданные вопросы твои отозваться, а письмо как-то не вмещает. Здесь нужно сесть на большой теплый диван твой “под шубу” (помнишь, в Кречетниковском
Книга подготовлена по инициативе и при содействии Фонда ветеранов внешней разведки и состоит из интервью бывших сотрудников советской разведки, проживающих в Украине. Жизненный и профессиональный опыт этих, когда-то засекреченных людей, их рассказы о своей работе, о тех непростых, часто очень опасных ситуациях, в которых им приходилось бывать, добывая ценнейшую информацию для своей страны, интересны не только специалистам, но и широкому кругу читателей. Многие события и факты, приведенные в книге, публикуются впервые.Автор книги — украинский журналист Иван Бессмертный.
Во втором томе монографии «Гёте. Жизнь и творчество» известный западногерманский литературовед Карл Отто Конради прослеживает жизненный и творческий путь великого классика от событий Французской революции 1789–1794 гг. и до смерти писателя. Автор обстоятельно интерпретирует не только самые известные произведения Гёте, но и менее значительные, что позволяет ему глубже осветить художественную эволюцию крупнейшего немецкого поэта.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
«Гражданская оборона» — культурный феномен. Сплав философии и необузданной первобытности. Синоним нонконформизма и непрекращающихся духовных поисков. Борьба и самопожертвование. Эта книга о истоках появления «ГО», эволюции, людях и событиях, так или иначе связанных с группой. Биография «ГО», несущаяся «сквозь огни, сквозь леса... ...со скоростью мира».
От редакции журнала «Знамя»В свое время журнал «Знамя» впервые в России опубликовал «Воспоминания» Андрея Дмитриевича Сахарова (1990, №№ 10—12, 1991, №№ 1—5). Сейчас мы вновь обращаемся к его наследию.Роман-документ — такой необычный жанр сложился после расшифровки Е.Г. Боннэр дневниковых тетрадей А.Д. Сахарова, охватывающих период с 1977 по 1989 годы. Записи эти потребовали уточнений, дополнений и комментариев, осуществленных Еленой Георгиевной. Мы печатаем журнальный вариант вводной главы к Дневникам.***РЖ: Раздел книги, обозначенный в издании заголовком «До дневников», отдельно публиковался в «Знамени», но в тексте есть некоторые отличия.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".