Профессия: жена философа. Стихи. Письма к Е. К. Герцык - [53]
Сегодня нечто напоминающее револ<юционные> дни в Москве. В лавках нельзя достать сахару и соли. Я обошла четыре и кое-как набрала несколько фунтов. «Нет доставки», — отвечают...
У Ни какой-то молодой немец из Вюртенберга, интересующийся книгами Ни.Говорил о смягчении гитлеровского режима, о постепенной ликвидации в Германии капитализма и большей свободе церквей.
Появился к кофе Ф. И. Либ. Давно не был, т. к. очень поглощен событиями, бегает по митингам. Притащил кучу газет, волнуется, негодует на т<ак> наз<ываемых> «патриотов», выгребающих золото из Banque de France*.
Погода чудесная, тихая, ясная. Полное несоответствие со всем происходящим вокруг нас. Дай Бог, чтоб все окончилось мирно, без крови! Главное — без крови!
* Французского банка (фр.).
151//152
Суббота, 13 июня
Законопроект о 40-ч<асовой> неделе принят Сенатом, и есть надежда на прекращение стачек. А из С.С.Р. — новость. Новая конституция со свободой слова, религии и пр. пр. Блажен, кто верует!
Понедельник, 15 июня
Все наши друзья разъезжаются мало-помалу кто куда. Вчера приезжала проститься М-me Острога, милая, скромная. Едет в Португалию к сыну. Верных друзей мало, и круг все сжимается...
Ни окончил свой фруктовый режим, но все же чувствует себя плохо. Сегодня уехал к доктору. Что-то он скажет? Найдет ли улучшение? Очень за него беспокойно. Тратит сил больше, чем имеет. Погода летняя, но не жарко. Работала в саду. Читаю Библию всякий раз будто заново. Все новое открывается, чего раньше не замечала. Таинственная книга, книга за семью печатями!
Ни был в книж<ном> магазине Vrin. Встретил там о. Августина и принес от него его новую, только что вышедшую книгу «La pensée et le libre arbitre».
Среда, 17 июня
Всю ночь гроза. Ливень. Время от времени появляется Иван Осипович Семяк — безработный [...Мы все его любим] — русский мужик, сохранивший себя в неприкосновенности. Копается у нас в саду, ведет беседы на самые разнообразные темы всегда очень обстоятельно и длинно. Видимо, ему нравится самый процесс речи: порой скажет что-нибудь очень умное, а главное – «свое». Сегодня за завтраком я, смеясь, замечаю ему: «А ведь вы скоро совсем парижанином сделаетесь, Ив<ан> Осипович. Вы теперь все чаще и чаще фран<цузские> слова употребляете вместо русских». (Он сказал легюмы вместо — овощи.)
«Стараюсь [очень] не употреблять. Не люблю "латаный" разговор, — отвечает он, улыбаясь. — А здесь русские все уже с "латками" разговаривают. Что поделаешь? Ведь скоро 20 лет здесь маячатся. Вот и "латают". Но я оберегаюсь все же!»
152//153
Вчера полдня была у меня Ел. Беленсон. Рассказывала о собраниях, кот<орые> она устраивает для общения* евреев. На последнем было уже 20 человек. Доклад читал о. Ав<густин>. Я радуюсь, что Елизавета посвятила себя такой хорошей цели. Это дает ей силы и мужество нести тяжелую, нищенскую жизнь.
Сегодня доклад Ни в пользу «Дома отдыха для туберкулезных»>[332].
Душно. Приближается гроза.
Среда, 24 июня
«Я пишу последнюю главу новой книги, — говорит мне Ни. — Еще не придумал название».
Я советую так: «Книга о духе».
Сегодня лекция о. Ав<густина>, но я не иду, т. к. эти дни сестра нездорова и я не хочу ее утомлять еще и моей работой. Все эти дни читаю Библию и все как-то по-новому. Многое вижу такого, чего раньше не замечала или, скорее, — не могла заметить. Еще читаю Честертона «Survivante»>[333] — очень тонкая и глубокая книга.
Бедный [мой] Ни все еще не совсем здоров, но уже собирается в Англию на «съезд религий», где его очень ждут. Мучительно видеть, как ему хочется действовать, работать и как мало у него сил.
Умер Горький, и на его похоронах было 500 тысяч. Ничего удивительного. Это «демократ духа», идол демократии духа, которая всюду и всегда — в большинстве и для большинства.
Воскресенье, 28 июня
К чаю у нас: Л. И. Шестов (усталый, утомленный от грозовой атмосферы), К. В. Мочульский, Гершенкрон>[334], Е. А. Извольская. Позже - И. И. Фондаминский, Ф. И. Либ, Ф. Т. Пьянов... Оживленная беседа о политике, литературе. К. В. Мочульский только что закончил книгу о В. Соловьеве. Радуется, как ребенок, — едет отдыхать в горы... Л. И. Шестов понемногу оживляется и предается воспоминаниям о своих встречах и переписке с В. Ивановым, Горьким и др. Я люблю его рассказы, всегда добродушно- иронические и умные.
* Вместо зачеркнутого: обращения.
153//154
У меня интересная беседа с Гершенкроном на тему о религиозной драме евреев, поверивших в Христа. Он говорит: «Разделение Церквей создает эту драму. Поверив в Христа, еврей не знает, в какую Церковь ему идти? Если он поверил в Магомета — он знает, что есть единая мечеть, если в Будду — буддийский храм, а в христианстве нужно делать выбор среди трех Церквей, из коих каждая считает себя истинной...»
Гершенкрон произвел на меня впечатление человека серьезного, со сложной внутренней жизнью и одаренного. На вид очень болезненный и нервный.
Понед<ельник>, 29 июня
Была жена проф<ессора> Карсавина>[335]. Едет к мужу в Литву, где он читает курс в Универ<ситете>. Рассказывала о жизни в Ковно. Город малокультурный, провинциальный. Молодежь неталантливая, некультурная*. Видимо, живется им там плохо и одиноко.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
«Мы были ровесниками, мы были на «ты», мы встречались в Париже, Риме и Нью-Йорке, дважды я была его конфиденткою, он был шафером на моей свадьбе, я присутствовала в зале во время обоих над ним судилищ, переписывалась с ним, когда он был в Норенской, провожала его в Пулковском аэропорту. Но весь этот горделивый перечень ровно ничего не значит. Это простая цепь случайностей, и никакого, ни малейшего места в жизни Иосифа я не занимала».Здесь все правда, кроме последних фраз. Рада Аллой, имя которой редко возникает в литературе о Бродском, в шестидесятые годы принадлежала к кругу самых близких поэту людей.
Книга подготовлена по инициативе и при содействии Фонда ветеранов внешней разведки и состоит из интервью бывших сотрудников советской разведки, проживающих в Украине. Жизненный и профессиональный опыт этих, когда-то засекреченных людей, их рассказы о своей работе, о тех непростых, часто очень опасных ситуациях, в которых им приходилось бывать, добывая ценнейшую информацию для своей страны, интересны не только специалистам, но и широкому кругу читателей. Многие события и факты, приведенные в книге, публикуются впервые.Автор книги — украинский журналист Иван Бессмертный.
Во втором томе монографии «Гёте. Жизнь и творчество» известный западногерманский литературовед Карл Отто Конради прослеживает жизненный и творческий путь великого классика от событий Французской революции 1789–1794 гг. и до смерти писателя. Автор обстоятельно интерпретирует не только самые известные произведения Гёте, но и менее значительные, что позволяет ему глубже осветить художественную эволюцию крупнейшего немецкого поэта.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".