Профессия – призрак - [26]

— Если бы я был уверен, Джон, — сказал Уинстон с некоторым смущением, — что в воскресенье ты уберешься отсюда, мне было бы спокойнее. Я говорю так в твоих же интересах!

Я подтвердил, что и сам намерен поскорее убраться из замка. Но, чтобы позлить Уинстона, добавил:

— Однако я не могу обещать, что милорд Артур опять не примется за свое. Вы же знаете, какой у него характер — капризный, непредсказуемый…

— Ой, тьфу, тьфу, тьфу, типун тебе на язык! Два призрака, настоящий и поддельный, — право же, это многовато для одного замка! Так или иначе, поклянись мне, что будешь вести себя очень осторожно. Настали опасные времена, Джон. Мы на вулкане. Я бы очень хотел, чтобы, пока ты еще в замке, при Трубоди и этом журналисте, забыл, как его зовут, ничего не случилось. А потом будь что будет — мне все равно! Вещественное доказательство — corpus delicti, как выражается мэтр Дашснок — к тому времени исчезнет…

Я охотно дал клятву, какую у меня требовал Уинстон, и из чистого любопытства спросил:

— А эти два господина не верят в призраков?

— Трубоди, наверное, будет польщен, что станет членом семьи, в которой водятся призраки. Он ведь знает, что призрак — это знак аристократизма. Вряд ли он отыщет привидение на своей фабрике в Бирмингеме. Что касается журналиста… Ага! вспомнил, его зовут Факс… нет, кажется Фикс, или Фокс, а может Фукс… Неважно! Пусть будет Смит! Так вот этот Смит привел множество здравых соображений, оспаривающих существование призраков. Но тетя Памела его устыдила. Она рьяная болельщица Артура. И едва ли не ждет, что он ей позвонит по телефону.

— А в комнате леди Памелы есть телефон?

— Да, один из аппаратов… В ее годы это ведь развлечение. Она непрестанно названивает своим приятельницам, которые живут в Шотландии, в Англии, вообще по всему свету, — ей присылают огромные счета, к счастью, ей есть чем их оплатить. Другой аппарат находится в кабинете у отца на третьем этаже. Папа установил телефон как раз незадолго перед тем, как разорился, так что он смог весьма дорогостоящим способом час за часом следить за собственным разорением… Но что смыслишь в разорении ты, одетый нынче вечером в костюм индийского принца? Поговорим о чем-нибудь другом. Эта тема слишком грустная.

Леди Памела и в самом деле была удивительной особой.

* * *

Уинстон покинул меня раньше обычного, а я, как всегда, стал совершать свою послеобеденную прогулку по первому этажу. На улице похолодало. Снова поднялся ветер, зарядил дождь. Я был рад, что надел на себя индийский хитон, более теплый, чем римская туника, а чалма защищала меня от сквозняков.

Возвращаясь на кухню через столовую, я заметил полоску света под дверью леди Памелы, которая, как видно, читала, чтобы заснуть.

Вдруг, поскользнувшись, не знаю уж на чем — наверное, на каких-то объедках мерзкого обеда в честь помолвки, — я толкнул стул с высокой спинкой. От удара он пошатнулся и с грохотом упал на пол.

Пронзительный голос леди Памелы пригвоздил меня к месту.

— Это вы, Артур? Не отпирайтесь, это бесполезно — я знаю, что это вы! Зайдите ко мне немедленно! Мне надо с вами поговорить…

Дело принимало скверный оборот. Я попытался отбить у леди Памелы охоту разговаривать с призраком, при этом подкрепляя ее упорную веру в него:

— Уу-уу-уу!

Но из боязни поднять на ноги всех в доме, я завывал слишком тихо. Поэтому я немного прибавил звук:

— Уу-уу-уу-уу-уу!..

— Оставьте ваши глупые шутки! Сейчас не время откусывать яблоки и изображать сову. Придете вы наконец или нет? Я начинаю сердиться!

Леди Памела говорила таким громким голосом, что могла кого-нибудь разбудить. Поставив свечу на стол, я подошел к ее двери и прошептал:

— Да, дорогая тетя Памела, это я, Артур. Успокойтесь. Вам пора спать. Угомон уже всех уложил в постель.

— Мне спать не пора! Войдите и садитесь.

— Я напугаю вас, тетя Памела.

— Я боюсь только проделок, которые мне уже не по возрасту. А серьезных разговоров я не боялась никогда.

В ее словах была неумолимая логика. Я пошел на некоторые уступки.

— Давайте договоримся: я приоткрою дверь и мы тихонечко побеседуем, сохраняя хладнокровие…

— В чем же дело? Чего вы ждете?

Приоткрыв дверь, я заглянул в нее одним глазком. Леди Памела в обшитом кружевами чепце и в ночной кофте полулежала в кровати с книгой на коленях и нетронутым яблоком у изголовья. Но из кокетства она вставила свою искусственную челюсть. И, отложив в сторону очки, разглядывала меня в лорнет.

— Вы ведь не допустите этого, Артур?

Что она имела в виду? На всякий случай я поспешил ее успокоить, заверив, хотя и в весьма неопределенных выражениях, что не допущу.

— А каким образом вы возьметесь за дело? Ну-ка?

Мой ответ был еще менее вразумительным.

— Похоже, вы не решаетесь действовать, Артур. Но входите же! Неудобно разговаривать таким образом — это меня раздражает…

— А вы не боитесь? Вы уверены?

— С какой стати я буду бояться мальчика из нашей семьи? Оттого, что вы умерли? Я тоже скоро умру и не стану бояться себя из-за такой ерунды.

Леди Памела была неумолима. Пришлось войти. Тщательно закрыв за собой дверь, я устроился на табурете рядом с ее кроватью, держась почтительно и внимательно, но мечтая поскорее выбраться из этого осиного гнезда.