Проективный словарь гуманитарных наук - [240]
Хотя внешне, по своему акустическому составу, молчание, как и тишина, означает отсутствие звуков, структурно молчание интенционально и гораздо ближе разговору. Сознание, по Гуссерлю, есть всегда «сознание-о». Молчание есть тоже форма сознания, способ его артикуляции, и занимает законное место в ряду других форм: думать о… говорить о… спрашивать о… писать о… молчать о… Влюбленные могут говорить, а могут и молчать о своей любви. Еще в древности ту же мысль о «словности» и смыслонаполненности молчания выразил Аполлоний Тианский, греческий мистик-неопифагореец: «Молчание тоже есть логос» [282]. То, о чем невозможно говорить, пребывает в тишине, а не в молчании, как не-предмет, не «о». Следует так перефразировать заключительный афоризм витгенштейновского «Трактата»: «О чем невозможно говорить, о том невозможно и молчать, потому что молчать можно только о том, о чем можно и говорить». Молчат о том же, о чем и говорят.
Отсюда тенденция осознавать тишину, которая доходит до нас из прошлого, как молчание о чем-то, невысказанность, хотя сами вопросы, о которых молчит прошлое, часто исходят именно от настоящего. Например, «молчание» Древней Руси, о которой с недоумением и болью пишут русские мыслители ХХ века (Г. Флоровский, Г. Федотов), скорее всего было просто тишиной, предсловесностью. Лишь после того как реформы Петра «развязали» России язык, подарили ей новую интенциональность образованного, светского разговора и изящной словесности, допетровская эпоха стала восприниматься как молчаливая.
У молчания есть свои значимые единицы – *силентемы и изучающая его дисциплина *силентика, соотносимая с лингвистикой.
*«», Импликосфера, Ирреалия, Обратимые дисциплины, Нега-, Силентема, Силентика
Ирония. С. 247–281.
МОРФЕМЫ ПРЫГАЮЩИЕ
МОРФЕМЫ ПРЫГАЮЩИЕ (jumping morphemes). Мобильные морфо-лексические элементы, способные перемещаться из одного фрагмента языковой системы в другой, случайным или целенаправленным образом изменяя семантику отдельных слов и словосочетаний. С помощью таких элементов достигается разнообразие языковых единиц как по морфологическому строению, так и по выполняемым ими смысловым функциям – и последующий отбор наиболее жизнеспособных элементов лексико-семантической системы языка.
Как известно, мутационная изменчивость является одним из главных факторов эволюционного процесса. В результате мутаций могут возникать полезные признаки, которые под действием естественного отбора дадут начало новым видам и подвидам языковых организмов (морфем, лексем, фразем/идиом). Изучение «прыгающих морфем», или «трансморфов», как можно назвать подвижные морфологические элементы в структуре языковых организмов, – важная область эволюционной и проективной лингвистики.
Поскольку биология часто пользуется аналогиями с лингвистикой, говоря, например, о «языке генов», о «четырех химических буквах» и т. д., то вполне оправданна и обратная операция – введение в лингвистику понятия «прыгающих морфем», по аналогии с «прыгающими генами». Лексико-морфологическое многообразие языка тоже достигается посредством мобильных морфем, переходящих из лексемы в лексему.
Эти прыжки происходят не произвольно, но по определенным сайтам вставок (insert sites) – генодромам, или, в случае языка, морфодромам. В геноме места вставок закономерно распределены, то есть мобильные элементы перемещаются в ограниченный набор позиций, не в любое произвольное место. Точно так же и в языке приставка не– может перемещаться на место корня или суффикса, но только на место другой приставки, то есть имеется функциональная вакансия для таких замещений, изоморфизм замещаемых элементов по функциям.
Например, есть слова «находчивый» и «доходчивый». Прыжок приставочной морфемы «в-» на место морфем «на-» и «до-» дает новое слово «входчивый», то есть «способный повсюду входить, легко преодолевающий любые пороги и преграды». Прыжки на это же место таких приставочных морфем, как «с-», «за-» и «под-», приводят к рождению новых слов: «сходчивый» – легко сходящийся с людьми; «заходчивый» – склонный заходить к знакомым; «подходчивый» – находящий подходы к людям, «уходчивый» – тот, кто легко уходит от погони, преследования и т. п. Тысячи слов с этими «трансморфами», то есть вставками новых морфем (приставок) на подходящей для них позиции в прилагательных с корнем – ход– и суффиксом – чив-, можно уже найти в Интернете, что свидетельствует об эволюционных возможностях этой лингвомутации.
Приставочная морфема «о/об», образующая переходные глаголы от именных основ («свобода – освободить», то есть сделать свободным; «новый – обновить», «богатый – обогатить», «суша – осушить»), может перепрыгивать и в другие морфосочетания. Каков эволюционный потенциал таких трансморфных мутаций, их воздействие на развитие лексической системы языка? Об этом можно судить по частоте употребления новых слов, образованных с данной «прыгающей морфемой». Например, авторские неологизмы А. Белого и В. Маяковского: «омолнить», «огромить» – остались в основном в границах их текстов. Слова «озвучить» и «оцифровать», хотя и недавнего происхождения, уже прочно вошли в язык, насчитывая миллионы или сотни тысяч случаев употребления в Интернете. А за словами «обуютить» (придать уют) и «осетить» (перенести в электронную сеть) числятся 10–15 тысяч сетевых страниц, что придает им промежуточное положение «кандидатов» на место в лексической системе языка. Очевидно, однако, что мобильный потенциал приставочной морфемы «о» очень высок.
