Проективный словарь гуманитарных наук - [235]

– в философии, слово – в лингвистике, душа – в психологии. В экзистенциальной психологии «я» – это функция ухода, смещения, саморефлексивной трансгрессии, предмет не дефиниции, а инфиниции.

Понятие инфиниции связано с парадоксами актуальной бесконечности в математической теории множеств у Г. Кантора, а также с теоремой К. Геделя о неполноте. Инфиниция – разновидность парадоксального *контраформативного высказывания, в котором прагматика (задача определить понятие) противоречит семантике (невозможность такого определения). Подробнее см. Введение.

*«», Апофатизация, Контраформатив, Оксюмороним

ПФС. С. 148–149.

Transcultural. Р. 11, 141.

КОГТ И СТЫЕ СЛОВ А

КОГТИСТЫЕ СЛОВА (sharp-clawed words; wordworm, «слово-червь»). Цепкие, прилипчивые слова, обладающие особой гипнотической силой, застревающие в памяти. Если крылатые слова больше воздействуют на разум, то когтистые – на подсознание. В этих словах нет ничего мудрого, значительного, они не несут никакого полезного, обобщающего смысла – и тем не менее они зацепляют эмоционально, ассоциативно.

Крылатые слова, как правило, имеют ясное афористическое значение. Сентенции, меткие наблюдения, обобщения. «Свежо предание, а верится с трудом». «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей». «Быть знаменитым некрасиво», «Возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке». А когтистыми бывают слова случайные, вырванные из контекста, безотчетные. Они запоминаются по непонятной причине – скорее всего, промелькнувшим в них сильным эмоциональным жестом, надрывной интонацией. Скажем, из Пушкина: «Выпьем с горя, где же кружка?» Из Лермонтова: «Нет, не тебя так пылко я люблю». Из бардов: «Как мать говорю и как женщина» (Галич), «Из окон корочкой несет поджаристой» (Окуджава), «Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!» (Высоцкий). Никакой законченной мысли в них нет, но они цепляются, передают навязчивые состояния – боли, разочарования, хандры, надежды, порыва, протеста. Когтистые слова приходят не только из литературы, но из фильмов, газет, песен, анекдотов. Это могут быть чьи-то бытовые реплики, идиомы-идиосинкразии, предрассудки любимой мысли. О крылатых словах мы много знаем, их сборники издаются и переиздаются, а когтистые остаются в тени, где им еще легче свершать свои «хищные дела».

На эту тему – рассказ Марка Твена «Режьте, братцы, режьте!» о том, как фразы о железнодорожных билетах привязываются к пассажиру. Стишок въедается в героя, подчиняет себе ритм его шагов, прорывается во все его разговоры, застилает слух и зрение. Некоторые когтистые слова, звучные, но по сути бессмысленные, захватывают сознание общества на долгий исторический период. «Вперед, заре навстречу». «Буревестник гордо реет». «И как один умрем в борьбе за это». Можно представить себе целый народ и даже человечество, терзаемые такими фразами, как «Это есть наш последний и решительный бой». Когтистые слова, как разновидность мемов, далеко не единственный вид хищной фауны в инфосфере – но один из самых кровожадных ее отрядов, поскольку слова более конкретно и последовательно формируют программу человеческого поведения, чем, например, музыкальные или математические мемы.

*Идеологический язык, Хроносома

Когтистые слова // Независимая газета (Ex-libris). 4.12.2008.

КОНВ Е РСИЯ ОЦ Е НОЧНАЯ

КОНВЕРСИЯ ОЦЕНОЧНАЯ (evaluative conversion). Тип отношений между *прагмемами, единицами идеологического языка: предметная синонимия (ко-референтность) при оценочной антонимии. Конверсивы указывают на тождественные (или сходные) явления действительности, но присваивают им противоположные оценочные значения, например: миролюбие – примиренчество, свобода – вседозволенность, новаторство – авангардизм, патриотизм – национализм, интернационализм – космополитизм. Слова «миролюбие» и «примиренчество» имеют общее означаемое: «склонность к миру», «стремление установить мир». Но оценочное значение этих слов прямо противоположно, поскольку предполагает позитивное или негативное отношение говорящего к стремлению установить мир. С точки зрения идеолингвистики и лексической прагматики конверсивные отношения слов особенно интересны, поскольку оценочные различия становятся здесь единственным фактором, который обусловливает выбор говорящим тех или иных слов. Наличие в языке таких лексических конверсивов, как «собрание – сборище», «усилия – потуги», «обещания – посулы», «воин – вояка», «ополченец – террорист», «хозяйствовать – хозяйничать», «провозглашать – прокламировать», «сподвижник – приспешник», «популярный – вульгарный», «доходчивость – упрощенчество», «соревнование – конкуренция», «деловитость – делячество», «непринужденный – бесцеремонный», «безоговорочно – безапелляционно» и многие другие, объясняется тем, что для лексики конструктивным оказывается не только семантический, но и прагматический план языка, необходимость противопоставлять в системе словесных знаков не только предметные, но и оценочные значения.

Благодаря контекстуально связующей функции прагмем целые высказывания могут находиться между собой в отношениях оценочной конверсии, противополагающей попарно их элементы. Например, скептическая характеристика литературного стиля: «щеголеватость укрощенного ритма, стерильность языка, переходящая в искусственность, но не препятствующая туманностям и недомолвкам» – может быть переведена в позитивную: «изящество покоренного ритма, чистота языка, доходящая до высокой искусности, но не упраздняющая многозначности и глубины». Оценочная конверсия – один из главных инструментов идеологического использования языка.