Проект «Нужные дети» - [18]

— Ну ладно, начальник, чего надо-то?

— Где детишки? — выдохнул ему в лицо Олег.

— Какие детишки?! — очень натурально вытаращился парень.

В этот момент к Ракитину подошел старший группы захвата и продемонстрировал большой пузатый полиэтиленовый пакет. Олег кивнул, забрал пакет и заглянул в него.

— Ого! — Он извлек целлофановый сверток с белым порошком. — Зуб даю, это не сахар и даже не соль.

Лохматый при виде пакета окончательно сник и уставился в разбитое окно.

— Убеди меня, что это не то, что я думаю, — вкрадчиво сказал Ракитин, поворачивая его лицо обратно к себе стволом пистолета.

Парень несколько секунд молчал, потом нехотя процедил:

— Ладно, это «снег».[2]

— И сколько тут?

— Четыре с половиной.

— Не слабо! По пятьдесят тонн «зелени» за кило — это же стоимость примерно вот такого коттеджа, — взмахнул пакетом Олег. — Ну а детдомовцы-то где?

— Не пойму, о чем ты, начальник… — начал было лохматый, но Ракитин вдруг бросил пакет на пол и схватил парня за горло.

— Удавлю, сволочь!.. Вашу машину опознали. Через пару часов я устрою тебе очную ставку со свидетелем. Думаю, ответ будет тот же! И тогда, ублюдок, пойдешь по полной: групповой киднеппинг плюс наркота в особо крупных размерах — «пятнашка» строго режима вам всем обеспечена!

Я впервые видел Олега таким озверевшим и не мог понять, чем вызвана метаморфоза. По последующие его слова все расставили по местам.

— А если, не дай бог, с моим другом, которого ты ранил, что-нибудь случится, с зоны точно не выйдешь!

У меня предательски защипало в носу, и я невольно чихнул. Ракитин резко обернулся ко мне:

— Все в порядке, Димыч?

И было в его взгляде столько доброты и сочувствия, что мне захотелось тут же обнять этого «крутого опера» и наконец признаться, как я его люблю. К сожалению, Бог не дал мне ни брата, ни сестры. Потому уже много лет Олег для меня был почти братом. Старшим братом, хотя мы с ним и ровесники. Но вместо этого я прокряхтел:

— Ты не забыл, надеюсь, что я — кот? А у кота, как известно, девять жизней.

Ракитин улыбнулся мне уголками губ и вновь подступил к лохматому бандиту:

— Ну, колись, засранец! Кто вам заказал детишек?.. Я сейчас накачаю тебя коксом[3] по самые уши, пристегну браслет к каминной решетке и оставлю здесь до завтрашнего утра! Как думаешь, что в этом случае с тобой будет через сутки? — Он решительно достал из пакета упаковку наркотика и крикнул помощнику: — Володька, неси шприц из аптечки, нашему пациенту поплохело!

— Не надо кокса! — торопливо забормотал парень. — Я скажу, где пацанва… Мы их отвезли на хату… — он вдруг осекся и захрипел. Тело его выгнула внезапная судорога, изо рта появилась пена.

Я напрягся, поднялся из кресла и шагнул к пленнику.

— Что это с ним? — растерялся Олег. — Припадок?

— Нет… — медленно произнес я, приподнимая парию веко. — Не думаю. Где «скорая»?

— На подходе. Минут через пять будут.

— Его надо срочно в реанимацию.

— Да что с ним?

— Очень похоже на… активацию программы самоликвидации.

— Чего?!

— Ну, нам на курсах по НЛП рассказывали, что есть методики, секретные, разумеется, с помощью которых можно запрограммировать человека на определенные действия. Этим довольно широко пользуются различные силовые структуры. При этом, как правило, ставят такому исполнителю «сторожа», чтобы не проболтался кому не следует. Как только подобный «зомби» пытается выдать запретную информацию, включается «сторож» — по сути, программа самоликвидации. У человека развивается, допустим, инфаркт, инсульт или приступ астмы, может быть даже эпилептический припадок. Если этому «зомби» не оказать квалифицированную помощь, он умрет.

— Черт! Вот же засада! — Ракитин схватился за телефон. — Алло! Ну, где «скорая»?.. У меня здесь двое раненых!.. Блин! — он повернулся ко мне. — Сказали, должна уже доехать… Володька, а ну-ка прыгай в джип и дуй к трассе: может, они застряли где-то?

— Не успеют, — сказал я, глядя на синеющее лицо лохматого. — Надо хоть остальных двух сохранить…

«Скорая» появилась спустя десять минут, но парень уже перестал подавать признаки жизни. Что касается остальных «быков», то стреляный так и не пришел в сознание, и его увезли вместе с лохматым в реанимацию. Второму же врач поставил диагноз «сотрясение мозга» и тоже порекомендовал не торопиться с допросом.

В общем, вся наша стрельба и прыжки оказались впустую. Возвращались мы в город в весьма дурном настроении. Было уже далеко за полдень, когда Ракитин высадил меня на проспекте Вождя, возле троллейбусной остановки.

— Ты твердо решил идти к магу? — спросил он.

— У тебя есть другое предложение? — пожал я плечами. — К тому же информация никогда не бывает лишней, вопреки устоявшемуся мнению.

— Ладно, держи меня в курсе.

— Непременно, Олежек.

Я захлопнул дверцу и ракитинская «ауди» резво нырнула в плотный поток автомобилей.

* * *

Золотарев встретил меня, как старого знакомого, крепко пожал руку своей горячей и сильной ладонью, улыбчиво глянул мне в глаза и на миг коснулся пальцами вновь занывшего плеча. Боль тут же исчезла, словно ее и не было.

— Вам бы к травматологу обратиться, Дмитрий Алексеевич, — усмехнулся одними уголками губ маг, делая приглашающий жест.