Проект Новороссия. История русской окраины - [8]

Еще более абсурдными являются попытки увязывания украинской истории то с ираноязычными сарматами и скифами, а то и вовсе с праиндоевропейцами и даже с трипольцами(!). Хотя еще несколько десятилетий назад такой крупный лингвист, как Дюмизель, показал, что потомками скифов являются современные осетины, напрямую этнически не связанные не только с украинцами, но и со славянами в целом. Их язык относится к западноиранской группе индоевропейских народов. Не говоря уже о трипольцах, других якобы «предках» украинцев. Эти самые трипольцы не были даже европейцами. А центр их расселения находится на территории современной Румынии.

То же касается индоевропейской древности украинцев. Она не более и не менее глубока, чем истории десятков других индоевропейских народов. А такие из них как иранцы, эллины, армяне, германцы и даже литовцы, не говоря уже об индоариях, и вовсе далеко превосходят украинцев в праве претендовать на древность. Особенно абсурдность доказательств древности украинцев видна на историческом фоне формирования Киевской Руси. Ведь последняя возникает тогда, когда уже 2–3 тысячелетия существовали ближневосточная, китайская, античная цивилизации. Тем более, что важнейшие элементы религии, культуры, хозяйствования, дипломатии, и т. д. Киевская Русь непосредственно восприняла от Византии — настоящей исторической наследницы и продолжения античной цивилизации. Как при такой исторической реальности можно говорить о «сверхдревности» украинцев, просто непостижимо. Наоборот, Древняя Русь (не говоря уже об украинстве, формировавшемся как этнокультурное движение лишь с середины XIX в.) была одним из позднейших государственных образований на восточной периферии Европы.

Например, даже само определение «древняя Русь» не несет такой же смысловой нагрузки, что и «древний Рим», «древний Китай», «древняя Индия», не говоря уже о «древнем Египте» или «древнем Вавилоне». Ведь «древняя Русь» в действительности существовала в Средние века. То есть, была явлением средневековой истории, а не древней по хронологии мировой истории.

Удревления «истории Украины», как мы видим, Грушевский достигает с помощью очередного ненаучного приема. Он отождествляет племена с государствами и народностями, т. е. первобытные этносы с цивилизацией и цивилизованными этносами. Очевидно, будь то поляне, древляне, дулебы, дреговичи, кривичи или другие племенные этносы, они еще не перешли полностью грани между первобытностью и цивилизацией. Они только стояли на этой грани. Еще в большей степени это касается антов. Экспансия варягов-руси важна именно в этом отношении. Консолидация Древней Руси как раз и представляла собой переход племен, ее населявших, из первобытности в цивилизацию. Следовательно, сама эта Киевская Русь была явлением переходным. А именно: конфедерацией племен под главенством двух государствообразующих центров: Киева и Новгорода. Именно поэтому в Киевской Руси мы видим конвергенцию государственного, цивилизованного начала и племенного, первобытного. Грушевский с идеологической целью полностью игнорирует столь важный аспект русской, а теперь и украинской истории.

Очевидно, что история Украины не может удревляться за счет истории племен, которые имели свою племенную историю, а не историю украинцев. Это со всей очевидностью видно и на примере антов, история которых прослеживается лишь 200 лет. На истории древлян, которых подчиняют киевские князья, и т. д. Естественно, что когда появляется история Руси, тогда, начинает исчезать история племен. то есть, украинцы принадлежат к цивилизованной истории, их предки-племена к истории первобытной. Уже в XIX в. европейские историки вполне осознавали, что первобытность, или, как они называли ее, — варварство, недопустимо отождествлять с цивилизацией. И вызывает неподдельное удивление, что сегодня, в XXI в. украинские историки до сих пор игнорируют эту истину.

Именно поэтому нужно признать, что формирование русской, белорусской, малорусской (украинской) народностей происходило лишь после разложения племен, то есть, в XIV–XVI вв. и позднее. Причем Украины это касается особенно, ибо она несколько веков подвергалась тяжелым опустошениям, превращаясь, по признанию самого Грушевского в 7-м томе «Истории Украины-Руси», в пустыню. Особенно в центральной части — Поднепровье. Так что смена народонаселения была здесь куда более интенсивной, чем в России и особенно в Белоруссии. Неудивительно, что формирование украинской народности получило более интенсивное развитие только с конца XIX в. А объединены были украинцы, точнее малороссы и русины, в одно административное целое лишь в середине XX в.!

Не менее странным, если не сказать прямо — ненаучным, являлось отношение Грушевского к источникам. Прежде всего, к «Повести временных лет». Этот фундаментальный источник, без которого мы вообще мало что знали бы о Древней Руси, украинский историк потрошил как хотел. Так, он тщательно повторял местоположение восточнославянских племен, прежде всего южных, вслед за летописью. Но без всяких оснований отвергал решающее значение для возникновения Киевской Руси прихода варягов, вытекавшее из той же летописи. И причина у него была. В «Повести временных лет» совершенно однозначно показана теснейшая связь Новгорода и Киева именно в связи с экспансией варягов-скандинавов. Назван путь «из варяг в греки» как пространственная и политическая ось, вокруг которой и формировалась Киевская Русь именно как конфедерация племен. Естественно, что «норманнская теория», которая является единственно научной, ибо опирается на важнейший исторический источник, а не высасывается из пальца, как концепция Украины-Руси, совершенно не устраивала Грушевского, а потому была им отброшена. Ведь теснейшая связь Новгорода и Киева, существовавшая в действительности несколько веков, на корню подрывала концепцию Украины-Руси, ибо оказывалось, что «украинский» Киев и «русский» Новгород были теснейшим образом связаны между собой с самого зарождения Древней Руси. Причем связующим звеном между двумя важнейшими центрами Древней Руси согласно летописи был еще один современный русский, а не украинский город — Смоленск!