Проект Х - [10]

— Да?! Знаете? — Начал снова заводиться я…

— Знаем, ты выдохни, братишка, ты же видишь, мы с тобой. И бросать тебя ради сладких Егоровых пирогов или даже прекрасных девичьих глаз не собираемся. Потому — сбавь обороты и разговаривай с нами нормально.

— Ладно, — спокойно-разумные слова Микулина подействовали отрезвляюще, стало стыдно, — простите, ребята. Че то на меня нашло. Но, блин, паскуду этого…

От одного воспоминания на душе снова заскребли кошки и захотелось кого-нибудь убить. Задавив эту невесть откуда свалившуюся на меня злобную зверюгу, уже почти спокойно, пусть и суховато добавил:

— Ну, вроде все обсудили, теперь можно и дальше идти? Путь не близкий, если не хотим в лесу ночевать, лучше идти, чем стоять.

И мы снова пошли по желто-песчанной, мягко светящейся на ярком солнце дороге, невольно прижимаясь к правой обочине, в попытке укрыться от не по-весеннему палящих лучей.

Три часа непрерывного марша утомили. Да еще и жара эта невесть откуда свалившаяся. Спасал только лес, под его защитой солнце не обжигало и дышалось куда легче. Ветерок, стойкий аромат хвои и смолы — мягко пружинящая под ногами земля, покрытая толстым слоем павших иголок — все бы хорошо, если не вспоминать недавние события. И что я за невезучий такой? Все против меня. Но с другой стороны, возразил я себе — при аварии и сам выжил, и друзья, считай, без царапины. Хмыря этого паскудно-брутального отоварил по полной, а винтарь — да и… с ним. Еще бы захомутали бы где с таким стволом — и вообще амба — доказывай потом что не верблюд ментам, а у них своя правда — им раскрываемость нужна. А Егор то куда как не прост, явно с бандюками дела имеет, кто знает, может на «трубе» уже не один трупак висит, а тут я — весь в белом… нее, все к лучшему. Пройдет пара лет и смогу законно уже нарезняк купить, вот тогда и посмотрим.

Углубившись в свои мысли я не заметил, как оказался на развилке. Дорога здесь разделялась на две части примерно одинаковые и по размерам и по исхоженности-изъезженности. Таак, приехали.

— Чего думаете, братцы? Куда пойдем?

— Вопрос… — протянул в ответ Бобр, Пашка промолчал — не в его манере тратить слова попусту.

— То есть предложений нет? — уточнил я. — Карту посмотреть чтоли?

— Толку то… — без особой надежды откликнулся Валерка.

— А что ты предлагаешь, — с ходу заводясь, огрызнулся я. Ого, а я думал, все уже, пришел в норму, оказывается ничего подобного. Бобр скорбно выдохнув, просто промолчал в ответ, но в этом его вздохе было столько укоризны, что мне опять стало стыдно. Не глядя на друзей, начал рыться в рюкзаке в поисках карты.

— Народ, вы слышали? Вроде как выстрел… — донесся до меня Пашкин голос.

— Где? — это уже Валерка.

— Да помолчи ты, бабабол, прислушайся, — тормознул его Паша.

Издали и в самом деле долетел звук, напоминающий выстрел, потом еще и еще. Там что войну решили устроить? Или охота пошла не по-детски? Вдруг среди сухих щелчков винтовок басовито грохнуло.

— Это че было? Граната? — Опять Бобров, но на этот раз никто на него шикать не стал. У всех по спинам поползли противные мурашки.

— Не знаю, чего там происходит, но, блин, скоро узнаю. Вот что, ребзя, вы как хотите, а я в ту сторону — мало ли. Голову в петлю совать не хочу, но и трусливо убежать — противно.

— Ты хорошо подумал, Славка? Тебе это точно надо? — Взгляд Микулина был строг и требователен.

Я прямо взглянул ему в глаза и твердо ответил:

— Да. Нахер мне все эти побегушки. Не знаю че там — может менты беглых зеков ловят, а может учения какие идут, а может и лесная войнушка в полный рост — тока отступать не хочу.

— Лады, я с тобой.

— И я. — поспешил поддержать друга Валерка. Оставаться одному ему точно не хотелось категорически.

— Тогда так. Давайте подальше от дороги, чуть что падайте и лежите как мышки. Понятно? — Дождавшись согласного кивка друзей, смешно, прям синхронно так — клоуны, хехе, продолжил. — Я пойду впереди, если что постараюсь предупредить. Но тут уж как получится. Все, погнали.

Долго и идти не пришлось. Сначала я услышал стремительно нарастающий вал пальбы, потом сквозь разом подоглохшие уши донесся топот, ржание и крики. Спрятаться я успел, ребята тоже. И все мы стали свидетелями какой-то охрененно-нереальной картинки. По дороге, нахлестывая коня пронесся всадник на лице которого застыло тоскливо-отчаянное выражение такая смесь безнадежности и маленького шанса на жизнь. Седла на скакуне не было, сидел парняга охлюпкой, что называется. За спиной у него успел различить винтарь, на груди — натуральный патронташ. Весело. А следом, не так и отставая, неслась свора лихих мужичков самой отъявленно суровой наружности. Все при оружии из которого и палили почем зря, стремясь нагнать беглеца. На ментов или иных правохранов эти черти не походили ни разу, хотя, много я их видел?

Ладно, выводы погодят. Погоня пронеслась мимо на полноценном галопе, подняв приличные столбы пыли, медленно оседающей на всем вокруг, включая и мою бедную голову, которой, по всей видимости, не хватает теперь только капли, чтобы сказать туту и отъехать в неизвестном направлении.

Оглушенные и окончательно растерявшиеся мои друзья притопали ко мне, видно по всему — ждут ценных указаний.