Продолжение души - [38]

И все-таки, вспоминая этот спектакль, я наверное почти физически долго буду ощущать маленького птенца, бьющегося о мое сердце,- мою дочку Анечку, когда она видит в третьем акте мое немое отчаяние, бросается передо мной на колени и срывающимся, охрипшим от волнения голосом, бессвязно, целуя мои руки, плечи, шею, утешает меня в моем горе. Может быть, оттого, что у меня нет своих детей, я особенно почувствовала материнство, когда обнимала дрожащие от волнения плечи Анечки, слышала ее срывающийся тонкий голосок.

Сцена погружалась в темноту, я замирала, обняв свою дочку, а в луче света танцевала свой одинокий танец Шарлотта. Эта пляска была как трагический балаган, как сама жизнь, с ее бешеной погоней за успехом, за выживание и с последним аккордом сумасшедшей музыки Шарлотта падала, как лопнувшая резиновая кукла.

О режиссере Александре Вилькине и о каждом актере, занятом в этом спектакле, мне хотелось бы написать благодарственные слова. Томаш Янкевич в роли Пети с его нескладной чистотой, Данута Скудзянска - Шарлотта, точно сошедшая с картин Тулуз-Лотрека, Карол Гружа в роли Яши, прочитанной актером очень современно... Но особенно незабываемыми останутся для меня сцены с Богданом Янишевским - Фирсом.

Уже предчувствуя, что имение продано, я - Раневская - сижу на опустевшей сцене, а на другом конце ее неподвижно стоит Фирс с подносом. Издали доносится музыка нашего невеселого бала. Я медленно иду через всю сцену, спрашиваю: "Фирс, если продадут имение, то куда ты пойдешь?" Почти ничто не дрогнуло в его лице, только медленно поднимаются на меня мудрые трагические глаза, полные слез, и спокойным глубоким голосом с великим достоинством Фирс отвечает: "Куда прикажете, туда и пойду".

Я склоняю перед ним голову, точно навеки прощаюсь и прошу прощения, медленно отступаю от него, не смея оторвать взгляда. И тут Симеонов-Пищик по пьесе и по спектаклю должен увести меня в танце. Актер Збигнсв Мамонт, играющий эту роль, осторожно взяв мою руку, вдруг обращается к режиссеру: "Можно я уведу ее не танцуя? Я не могу заставить се танцевать, я вижу ее состояние!" И ответ: "Да, конечно, делайте, как вам подсказывает интуиция". И он уводит меня за кулисы и там, погладив мою руку, целует тихо и нежно, желая успокоить, согреть своим теплом. Ну можно ли это забыть? Какое душевное добро проникло с пьесой Чехова во всех нас, таких разных людей и актеров!

Склонившись в поклоне и взявшись за руки, мы стояли на сцене и испытывали величайшее человеческое счастье - быть вместе, понимать прекрасное в жизни, вместе беречь эту жизнь.

Как много мгновений было в этом спектакле, с которыми я так сроднилась, и не могу себе представить, что в моей жизни их больше не будет!

Но будут другие...

ДРУЗЬЯ И РОЛИ

Я за свои труды вознаграждена достаточно и нравственно, и материально. Господа, честь, которую вы мне оказываете,

я хочу разделить со своими товарищами. Господа, я предлагаю

тост за всех служителей искусства, за всех тружеников на

этом благородном поприще, без различия степеней и талантов.

А.Н.Островский "Без вины виноватые"

За пятьдесят с лишним лет моего пребывания в Театре сатиры ролей, сделанных с Валентином Николаевичем Плучеком, было совсем немного. И если бы я играла только в его спектаклях, то редко выходила бы на сцену. Но, к счастью, как я уже упоминала, меня занимали в спектаклях других режиссеров или актеров, пробовавших себя в режиссуре. Некоторые из таких работ были для меня тоже подарками судьбы, например, роль Нади Кленовой в спектакле "Белый телефон" Гиндина и Рябкина, поставленном ныне покойным Владимиром Раутбартом. Судьба улыбнулась мне не в лучший период моей жизни: я хоронила в душе воспоминания о моей большой любви, мечты о драматических ролях, далеко ушло от меня мое детство, умер мой отец - голубоглазый крестьянин с робкой, доброй душой. Я и сама словно увяла. И вдруг роль! Очень личная для меня тема: девушка чистая, беззащитная, непосредственная, как птичка, любящая безоглядно, и вся до такой степени простая и родная, что, кажется, и делать-то ничего не надо!

На роль Нади были назначены две актрисы: я и Наталия Защипина. Мне было уже почти 40 лет, Наташа - моложе меня лет на 15. Она музыкальна, профессиональна, а я и стара для роли, и, как это ни странно, робка. Удивительно доброжелательно по отношению друг к другу проходили наши репетиции! Репетировала больше я, и вся внутренняя жизнь героини была мне так близка, что забывался мой возраст, да и я сама совсем не думала о нем. В те времена я была худенькой и в гриме и костюме смотрелась достаточно молодо.

Наташе Защипиной было чуть труднее. Она - настоящая горожанка, умная, без восторгов и без провинциальных сантиментов, но замечательно музыкальная, умеющая с легкостью петь и танцевать.

Я ее учила деревенскому пению, она меня - танцам. Никогда у нас не было соперничества, довольно обычного в таких случаях. Волею судьбы роль осталась только за мной, и не было человека, более искренно желавшего мне успеха, чем Наташа Защипина.

А когда закрыли этот спектакль, то именно ее добрые руки согревали мои трясущиеся от горя плечи. Я этого никогда не забываю и считаю Наташу своим другом. Наденька, как писали тогда рецензенты, получилась у меня чем-то вроде современной Элизы Дулитл: душевное богатство и духовное самоусовершенствование. А один критик так и написал: "Вот бы увидеть такую Васильеву в "Пигмалионе" Шоу". Как ни странно, об Элизе Дулитл в "Пигмалионе" я никогда и не мечтала, так как понимала, что специально для меня ничего не поставят. А вот Надя Кленова вошла в мою жизнь, и я отдалась ей целиком.