Проделки близнецов - [41]

– Легко держаться вдали от того, кого ненавидишь, – хрипло сказала Кейла, протягивая руку, чтобы ласково обвести соблазнительные и чувственные линии его рта.

– Я не могу ненавидеть тебя, Кейла.

– Во всяком случае, не сейчас, – пробормотала Кейла. Ей не хотелось ни спорить, ни настаивать. Не в данный момент. Сейчас ей необходимо было верить, что он в самом деле не питает к ней ненависти, что, произнося обольстительные слова, он действительно подразумевал все то, что в них заключалось.

Он осторожно просунул руку между ее бедрами, подбираясь к сокровенной части ее тела – горячей и пульсирующей. Его длинные искушенные пальцы ласкали ее, вызывая спиралевидные волны дивных и сладостных ощущений. Кейла едва не всхлипывала от переполнявшего ее наслаждения. Остатки ее самообладания испарились, и она прильнула к нему, выкрикивая его имя.

Мэту казалось, что дикая страсть, рвущаяся наружу, может разорвать его на части. Потребовалась вся остававшаяся у него сила воли, чтобы оторваться от нее на время, необходимое для того, чтобы сбросить с себя одежду, но он не мог выдержать без нее ни секунды дольше. Он должен был быть в ней! Одним мощным и точным толчком он вошел в нее. Сомкнутые воедино, они несколько секунд лежали замерев, без единого звука или движения, во власти ощущений.

Он двигался медленно, глубоко погружаясь в нее и овладевая ею страстно и неистово, и Кейла в полной мере отзывалась на это. Она двигалась вместе с ним и для него в эротическом тандеме, пока оба не запыхались и не стали задыхаться, а их кожа не залоснилась от пота. Кейла всецело отдавалась ему; они принадлежали друг другу безоговорочно, беспредельно и безоглядно. Но, даже отнимая, они отдавали себя друг другу, и их капитуляция была столь же обоюдна, как и чувственные притязания.

И как ни старались они продлить это, безудержное и жгучее наслаждение в конце концов вспыхнуло, достигнув высшей точки, и их одновременно полностью поглотило бурное пламя сладострастия…

Потом они лежали в объятиях друг друга, молчаливые и пресыщенные, полные приятной истомы. Веки Кейлы отяжелели, и ей стоило усилий не закрывать глаза. Она повернулась на левый бок – ее любимая поза для сна. Мэт потянулся, выключил лампу, затем привлек ее к себе, и они улеглись в позе ложек, упакованных в коробке. Не выключенный в гостиной свет тускло освещал комнату. Мэт хотел было встать и выключить его, потом передумал.

– Ты что, засыпаешь? – спросил он, легонько поглаживая ее волосы.

– Кажется, да, – сонно пробормотала она. Ей не хотелось ни говорить, ни думать. Ей просто хотелось уплыть на этом сладком облаке, обволакивающем ее.

– Значит, сейчас, вероятно, подходящий момент, чтобы спросить, не могу ли я провести здесь ночь.

– Вероятно, да, потому что я слишком устала, чтобы сказать «нет» и выслушать доводы, которые ты приведешь, если я это сделаю.

– Я оставил в машине сумку с необходимыми вещами. Но я заберу ее позже. – Мэт притянул ее поближе и с удовлетворением вздохнул. – Вот здорово, правда? Не нужно заботиться о противозачаточных мерах предохранении и прочем. Я всегда терпеть не мог презервативы и…

– Не искушай судьбу, Мэтью, – резко оборвала она. – Я сказала, что ты можешь остаться здесь сегодня на ночь, но я не хочу анализировать то, что в будущем, без сомнения, окажется с моей стороны огромной ошибкой.

– Это не ошибка, но анализировать не будем. Он поцеловал ее в висок. – Видишь, как легко со мной ладить?

Ей пришлось рассмеяться.

– О, ты, я уверена, воплощенная любезность.

Это был самый длинный разговор, который у них состоялся без яростной ссоры со временем их первой ночи, размышляла Кейла. Значит ли это что-либо помимо того, что им хорошо в постели? Существует немало супружеских пар, у которых потрясающие сексуальные отношения, но они абсолютно несовместимы за пределами постели.

Ей тут же вспомнилась Пенни. Ведь у Пенни подобным образом складывались отношения в каждом ее браке, включая и брак с отцом близнецов. Пенни предупреждала своих падчериц, чтобы они были осторожны и не переоценивали значения удачно складывающихся интимных отношений: «Это просто дымовая завеса, а не решение ваших проблем. В жизни как раз это и может стать вашей главной проблемой».

Кейла так отчетливо слышала эти роковые предостережения своей мачехи, словно та находилась в этой же комнате. Она постаралась выбросить из головы тревожащие ее мысли. Ей хотелось уснуть и забыть обо всем, хотя бы ненадолго. Ее отяжелевшие веки сомкнулись.

Спустя мгновение рука Мэта прошлась по изгибу ее бедра, затем соскользнула к треугольнику темной поросли между бедрами. Кейла распахнула глаза. Она тут же совершенно очнулась ото сна. И несмотря на расслабленность и удовлетворенность после их недавней близости, она почувствовала, как в ответ там, глубоко внутри ее, все сжалось и заныло, почувствовала, как там накапливается влага…

– Скажи, что ты выйдешь за меня, – мягко проговорил Мэт. Медленно и осторожно, не выпуская ее из своих объятий, он повернул ее лицом к себе.

Их глаза встретились. Несмотря на тусклое освещение комнаты, благодаря тому, что они лежали очень близко, она могла рассмотреть каждую его черточку: напряженный блеск в его темно-синих глазах, решимость его непоколебимо сжатого рта. Она сглотнула. Инстинкт подсказывал, что ей следует проявить некоторую долю легкости и непринужденности.