Продавшие социализм: Теневая экономика в СССР - [84]

Что касается самого Горбачева, то он, как бы парадоксально это ни выглядело, стал искать себе поддержку среди противников полной «рыночной» ориентации. Из таких людей были, например, новоназначенный министр юстиции, директор ТАСС, первый заместитель министра внутренних дел. Этот действительно удачный подбор кадров не сопровождался, однако, столь же значимым поворотом в области проводимой им политики.

За последние годы правления Горбачеву так и не удалось довести до конца ни одного из начатых им проектов или программ, какого бы характер они ни были. Ельцин успешно блокировал любую инициативу, не исходящую от него самого. Тем временем состояние экономики продолжало ухудшаться.

* * *

Месяцы, предшествующие августу 1991 года, также отличались дальнейшим ухудшением экономического положения страны. Наряду с этим становилось все яснее, что у самого Горбачева не было никакого плана, ни идеи, как выходить из все более ухудшающейся ситуации.

Эта «тайна» была уже хорошо известной и людям из его непосредственного окружения в партийном и государственном руководстве. Как уже было сказано раньше, значительная часть из них была выдвинута на эти позиции самим генсеком. Тем не менее, в сентябре и декабре 1990 года он снова стал объектом открытой сильной критики, теперь уже со стороны и этого, выбранного им самим руководства. Д" Агостино в своей книге «Революция Горбачева» отмечает, что в апреле 1991 года в ходе голосования в ЦК предпринималась попытка устранить его с занимаемой должности. То же повторилось и в июне, на сей раз уже на уровне союзного парламента. Более подробный анализ отдельных этапов развития политического кризиса 1991 года содержится в книге Джерри Хью «Демократия и революция в СССР, 1985–1991 гг».

В то время у значительной части руководства КПСС и СССР сложилось убеждение, что Горбачев за их спиной пытается заключить очередную сделку с Ельциным на сей раз в связи с содержанием нового Союзного договора СССР. Подобная сделка явилась бы, скорее всего, капитуляцией, поскольку Ельцин настаивал на редакции, по сути дела, лишающей органы союзной власти права собирать налоги. Кроме того, Ельцин и так уже самостоятельно запретил существование организаций КПСС в армии и прекратил переводы в союзный бюджет средств от налогов на нефтяные месторождения на территории России. Горбачев даже был согласен упразднить созданный по его же инициативе Съезд народных депутатов СССР. Однако, как считает Д. Хью, то, что Ельцину удавалось выигрывать каждую из начатых им битв и непрерывно расширять свой личный вес и влияние в управлении политической жизнью и государством, не совпадало с интересами союзного руководства.

Несмотря на то, что первоначально все они, по сути, были людьми Горбачева и сторонниками перестройки, под влиянием столь неблагоприятного хода событий у них постепенно созревало убеждение в необходимости срочных мер чрезвычайного характера по прекращению дальнейшего развала государственных структур СССР и дискредитации органов его государственной власти. Так вызревало в кругу достаточно близких к Горбачеву людей то, что осталось в истории под названием «Государственный комитет чрезвычайного положения» (ГКЧП).

На наш взгляд, события, связанные с его организацией и непосредственными действиями, складывались, по меньшей мере, несколько странным образом. В поздний полдень 19 августа 1991 года пять лично знакомых Горбачеву высокопоставленных функционеров вдруг неожиданно для него приезжают в его резиденцию в Форосе на берегу Черного моря, где он отдыхал вместе с семьей. Это были первый заместитель председателя Комитета обороны СССР Олег Бакланов, председатель Промышленной палаты СССР Александр Тизяков, член Политбюро КПСС Олег Шенин, командующий сухопутными войсками СССР генерал Валентин Варенников, помощник Горбачева Валерий Болдин и начальник личной охраны президента СССР Юрий Плеханов.

Они предлагают Горбачеву официально передать все властные полномочия вице-президенту СССР Геннадию Янаеву. Тот должен был объявить военное положение с тем, чтобы приостановить процесс развала государства и восстановить предусмотренный законом конституционный порядок. При этом Бакланов прямо заявил Горбачеву: от вас лично ничего требоваться не будет. Мы сделаем всю черную работу». По свидетельству Джерри Хью, «некоторые из членов этой группы действительно считали, что Горбачев согласится с их предложением. В действительности, однако, реакция с его стороны оказалась исключительно враждебной и агрессивной».

Кроме вышеупомянутых лиц, в событиях вокруг ГКЧП приняли участие: председатель Верховного совета СССР Анатолий Лукьянов, председатель Совета Министров СССР Валентин Павлов, министр обороны СССР Дмитрий Язов, министр внутренних дел Борис Пуго, председатель Аграрной партии Василий Стародубцев, председатель КГБ СССР Владимир Крючков, его первые заместители В. Грушко и Г. Агеев, а также генерал КГБ В. Генералов. Неофициально считалось, что Крючкову принадлежала наиболее важная роль в деле организации ГКЧП. Из всех его членов, однако, после неудачи с ГКЧП с жизнью простился лишь министр внутренних дел Б. Пуго. Произошло это 21 августа ночью при так и не выясненных до конца обстоятельствах. Официальная версия — самоубийство. Такое же объяснение дали также и загадочной смерти Маршала Советского Союза и советника Президента СССР по военными вопросами С.Ф. Ахромеева, вроде бы покончившего собой утром 24 августа в своем рабочем кабинете. «Странным до нелепости было это самоубийство, — пишет в своей книге «Загадка гибели СССР. История заговоров и предательств 1945–1991» А.П. Шевякин, — повесился сидя, с двух попыток. Это случилось после того, как маршал подготовил текст своего выступления на Верховном Совете, призывая депутатов остановить развал государства». А несколько позже, 26 августа, почему-то выбросился из окна своей квартиры на пятом этаже управляющий делами ЦК КПСС еще с андроповских времен, член ЦК КПСС, народный депутат СССР Н. Кручина, читаем на следующих станицах той же книги.