Продавцы грёз - [19]

— Нет, — буркнул я в рожок микрофона, с трудом подавляя очередной зевок. — Какие-то приказы, шеф?

— Не спать!

— Есть.

— Умничка. Уже скоро.

«Надеюсь», — чуть не сказал я, но прикусил язык. На что я надеялся? Развеять скуку, убивая людей? Да уж…

Легко было рассуждать об отсутствии выбора, когда представляешь себя жертвой. Но сейчас я оказался на месте хищника. Казалось бы, практически ничего не изменилось (выбора-то у меня всё равно нет — хочешь, не хочешь, а в бой вступать придётся), но сделка с совестью внезапно стала куда более неприятной. Я буду убивать не для того, чтобы спасти свою жизнь, а… для чего? Свести какие-то чужие счёты? Ограбить жертву?

— Угу, — промычал я вслух.

— Прицельная дальность стрельбы твоего пулемёта — около километра. Но в любом случае не открывай огонь до моего приказа, усёк?

— Да, Капитан.

— Хорошо отстреляешься, получишь премию.

— Так точно, — уныло сказал я, яростно стискивая рукояти пулемёта. Вот ведь скотство. С другой стороны — а чего я хотел? Может, надо было послушать Орайю и уходить, чтобы сгинуть где-нибудь посреди того огромного могильника боевой техники? Нет. Я хочу жить. Я буду жить. И если… И если всё выходит так, как выходит, то я готов. Наверное…

— Умничка, — повторила шеф. — Кстати. — Она переключилась на общую связь. — Сегодня же первое число! Зарплата, ребятки!

— Ура! — разноголосо загомонил громкоговоритель.

— Если, конечно, будет кому и за что платить, — жёстко закончила Капитан и отключилась.

Я тяжело вздохнул и снова уставился в окошко. Оставалось только верить в лучшее. В то, что ты и твои друзья переживёте этот бой. Но для этого нужно справиться с противником. Я стиснул зубы и ещё крепче вцепился в рукоятки пулемёта. Сказать, что я волновался — не сказать ничего. Но, как ни странно, страха особого не было. Адреналин, наверное…

А дирижабль Шакра тем временем начал приближаться с устрашающей быстротой. Или противник сбросил ход, или… А почему он резко пошёл вверх? Я хотел уже схватить микрофон, но громкоговоритель общей связи (наверное, чтобы поднять боевой дух) снова заговорил голосом Капитана:

— Бегут ссыкуны! Крог! Подбавь-ка газку!

— Есть, шеф!

Судя по тому, что ход ничуть не ускорился, а дирижабль противника начал возвращаться на прежний уровень, Капитан дала команду подняться. Да ещё как! Уже через несколько минут мне пришлось взяться за пулемётную турель, чтобы взять противника на мушку.

Теперь я мог хорошенько рассмотреть воздухоплавательный аппарат Шакра. Здесь снова дала о себе знать разница технологий — если наш цеппелин был довольно продвинутым в техническом плане, то корабль противника представлял собой скорее деревянный вагон, подвешенный к матерчатому аэростату. Да и заполнял аэростат, скорее всего, разогретый воздух. В общем, наше преимущество было на лицо. Не скажу, что я сильно от этого приободрился, но за свою жизнь стал беспокоиться меньше.

— Крог! Полный ход!

— Есть.

А, так мы ещё и не на полной скорости двигались… Наверняка, экономили топливо, понимая — враг и так в наших руках.

Не скажу, будто наш цеппелин рванул с бешеной скоростью, но противник начал приближаться куда быстрее. Я снова занервничал.

— Алексей! — снова Капитан, но уже в «личке» так сказать. — Минутная готовность!

— Есть! — ответил я, стараясь придать голосу бодрость. Вышло не очень хорошо.

Я облизнул пересохшие губы и взял аэростат на мушку, что было нетрудно — он занимал уже почти всю нижнюю половину смотрового окна.

— Тридцать секунд!

Чёрт, как быстро!

— Пятнадцать! — Капитан неожиданно понизила голос: — Стреляй в левый бок аэростата, так, чтобы не зацепить корзину. Стреляй кучно, но после каждой очереди меняй точку обстрела, чтобы наделать как можно больше дыр. И постарайся никого не убить. Понял?

— Так точно…

— Огонь!

Я на миг закрыл глаза и сказал себе: «Я стреляю не в людей, я никого не убью…». Стало немного легче. И тогда я нажал на гашетку.

Первая очередь срезалась. Нет, я попал, но кучность была никакая, меня повело в бок, хотя турель гасила почти всю отдачу. Отпустив гашетку, я перевёл мушку немного дальше (дирижабли уже практически сравнялись, но наш находился немного выше) и дал ещё одну очередь. Теперь получилось лучше. Потом ещё одну. И ещё.

Возникло странное чувство. На миг мне показалось, будто я увидел фигурки людей, передвигающиеся внутри «вагона». Заныла голова, но это никак не повлияло на прицел. Я дал еще два очереди, стараясь стрелять так, чтобы не попасть ни в одну из фигурок. И мне это удалось.

Тут противник открыл ответный огонь. Застрочил пулемёт, где-то вдали послышался металлический звон пуль о будку. Я задёргался и снова срезал очередь, но исправился на следующей. Меня нервировало, что я не вижу, откуда стреляет противник. Но, наконец, увидел корзину, прицепленную к верёвкам, которыми корпус крепился к аэростату. Сглотнув слюну, я перевёл мушку на неё. Наша позиция была куда выгоднее: я мог вести постоянный огонь по противнику, в то время как вражескому пулемётчику, расположенному куда ниже и задвинутому куда дальше назад из — за конструкции дирижабля, ещё и нельзя было слишком сильно задирать прицел — мешала задняя часть своего же аэростата.