Проданы в понедельник - [14]

– Мистер Брауэр? – Голос Лили прозвучал резче, чем ей хотелось (замедленная реакция на его вмешательство).

Но Клейтона это не смутило. Все еще не отрывая взгляда от двери, он загасил сигарету.

– Похоже, этот старый пес Шиллер готовится собирать свои вещички, – пробормотал репортер.

– Он что – увольняется? – Ошарашенная, Лили обернулась к кабинету шефа. И вытянула шею, чтобы самой все увидеть. Но затылок блестящего черепа мистера Шиллера, проглядывавшего сквозь его редкие седые волосы, загородил ей лицо босса. – С чего вы это взяли?

– А вы разве не читали в последнее время его колонку? – повернулся к Лили Клейтон с изумленным вопросом в глазах. – Все о путешествиях по свету. Сафари, глубоководное рыболовство… У Шиллера явно засвербело. Готов побиться об заклад, даже на деньги.

Только в такой подборке тем не было ничего необычного – мистер Шиллер вел, по сути, собственную колонку. Он проработал в «Экземайнере» с первых дней основания газеты. И с такой выслугой лет редко считал нужным обсуждать что-либо с боссом. Тем более с глазу на глаз.

Как сейчас.

– Ах, да, чуть не забыл… – Клейтон положил на стол Лили лист бумаги. – Это источники, которые просил босс.

Если Клейтон и сказал еще что-то перед тем, как отойти, то Лили пропустила это мимо ушей. Она была слишком поглощена новостью и возможностями, давно погребенными на задворках ее сознания, а теперь вынырнувшими из его недр, как лава вулкана.

Лили выдвинула нижний ящик. И из-под вороха карандашей, марок и блокнотов для стенографических записей извлекла одну папку, травянисто-зеленого цвета. Ее уголки загнулись, края изодрались. Шутка ли – столько лет складировать в ней эссе и заметки, написанные еще в школе. Лили сохранила не все свои работы – только лучшие.

При переезде в Филадельфию она захватила с собой свои дурацкие амбиции, аккуратно припрятанные среди этих страниц. Но, пройдя множество безрезультатных собеседований, Лили осознала, сколь низки ее шансы стать новой Нелли Блай. Захватывающими приключениями этой репортерши – от кругосветной гонки до ареста за статью об условиях в тюрьмах – вынужденно восхищались даже самые заносчивые журналисты мужчины. Впрочем, они тут же подчеркивали: Блай – лишь исключение из правил. Другим женщинам в репортерстве делать нечего. И к тому времени, как Лили забрела в «Экземайнер», она уже была не настолько наивной, чтобы отказаться от должности секретаря. Реальность регулярной зарплаты перевесила ее гордыню.

Но если Клейтон был прав, то сейчас перед ней замаячила новая возможность. Когда еще представится подобный случай?

Недавно она помогла продвинуться по карьерной лестнице Эллису Риду. Возможно, и у нее появился шанс добиться прогресса в своей карьере! И если у нее все получится, она исполнит, наконец, давнее обещание, данное не только себе…

Глава 7

Девочка просияла от восторга, когда Эллис вылез из своей машины:

– Надумали купить еще один букет, мистер?

Эллис припарковался на подъездной грунтовке возле дома, похожего на все остальные деревенские дома – с крыльцом и сетчатой дверью. Только глянец белой краски на его стенах уже потускнел.

– На самом деле я надеялся застать дома твоего папу, – сказал парень. Будь хозяин дома на месте, он бы наверняка захотел обсудить с ним «финансовую сделку».

– А его нет, – ответила девчушка; белобрысый мальчик уже пристроился сбоку от нее.

– Твой папа на работе?

– Нет, на небе. – Равнодушный, лишенный всяких эмоций тон девочки убедил Эллиса: ее отец попал на небо не недавно. И все же парень мягко заверил ее:

– Мне очень жаль это слышать.

Мальчик потянул девочку за комбинезон. Он явно не был склонен доверять незнакомцу.

– Не будь таким мнительным. Вечно ты ожидаешь ото всех гадостей! Это тот самый человек, что дал мне центы. – Девочка снова переключила свое внимание на Эллиса и округлила глаза, словно показывая ему: мальчик слишком маленький, чтобы понимать, что к чему.

Эллис улыбнулся. Ему определенно нравилась эта девчушка.

– Полагаю, это твой маленький братик?

– Маленький – это вы верно подметили. Келвину всего пять.

– Я не маленький. – Круглое личико мальчика сморщилось в гримасе недовольства; слива превратилась в чернослив.

– А я – Руби. Руби Диллард. Мне восемь лет и три месяца.

Эллис почти угадал ее возраст, хотя и ошибся на целый десяток, если брать в расчет, насколько не по годам она была смекалистая.

– Хорошо, Руби. А у тебя случайно нет еще одного братика, а?

– Еще одного? Нету, слава Богу, – уперла девочка в бока свои кулачки. – Черт возьми, да мне и одного хватает, чтобы прокормить. – Руби с трудом удержалась от улыбки при виде того, как полыхнули вызовом глаза Келвина, обрамленные густыми ресницами.

– Мама-а-а-а! – Мальчик стремглав понесся в дом; их мать явно находилась внутри.

Ответ на следующий вопрос Эллиса поступил своевременно.

– Эй, мистер, послушайте. – Руби наклонилась вперед и заговорила театральным шепотом: – В церкви есть одна тетка… Она поет как умирающая кошка… И она зовет маму «Джери», сокращенно от Джеральдины. Но мама терпеть не может, когда ее так называют. Так что… не называйте ее Джери.

Эллис кивнул и приподнял бровь, давая Руби понять: можешь в этом на меня положиться! В этот самый момент ее мать вышла из дома. И направилась прямиком к ним, вытирая свои руки о выцветший полосатый фартук, надетый поверх домашнего платья. Солнце подсветило ее