Проданная замуж - [16]

Однажды, когда я несла свою грязную тарелку в кухню, Тара грубо сказала:

— Вымой.

И с того дня я мыла посуду за всеми в доме. Мена помогала мне, поскольку подавать ужин (что мы делали вместе) и мыть после него посуду, по идее, было ее работой. Я с трудом дотягивалась до края раковины, где лежали тряпка и мыло, но вскоре научилась мыть и вытирать тарелки, столовые приборы и стаканы; а вот отдраивать тяжелые кастрюли я терпеть не могла.

Я толком не понимала, что происходит в доме. Никто, например, ничего не говорил о папе. Его никогда не было в доме, и я не знаю, где он жил. Однажды я заговорила о нем с Меной, но та огляделась по сторонам, убедилась, что никого нет, и сказала, чтобы я не упоминала о нем при остальных. Мне жутко хотелось шоколада, которого нам никогда не давала мать, и я надеялась, что нас угостит папа, когда придет навестить. Мне не казалось странным, что папа не живет с нами, потому что я и так привыкла видеть его лишь в качестве гостя.

— Папа приходит нечасто, потому что мать кричит на него, — объяснила Мена.

Что ж, я знала, каково это, потому что сама не любила, когда на меня кричат, поэтому я перестала удивляться, почему папа не приходит в гости. Будучи ребенком, я принимала как должное много такого, над чем ломала голову во взрослой жизни. «Почему меня это не удивляло?» — гадала я впоследствии, но факт остается фактом.

Я по-прежнему мало что могла есть из того, что составляло рацион остальных, а потому ела много хлеба, который приносил Манц. За следующие несколько недель я стала худой и ослабла. К счастью, мы скоро должны были пойти в школу, а это значило, что я буду хотя бы раз в день нормально кушать.

Вечером накануне первого школьного дня я собиралась уже ложиться спать, когда в комнату вошла Тара.

— Тебе понадобится другая одежда, чтобы ходить в школу. Здесь есть кое-что, чего я больше не ношу, — сказала она и принялась копаться в шкафу. — Вот, можешь надеть это завтра. Эти вещи мне уже не подходят.

— Спасибо, — сказала я, сожалея, что у меня нет своей одежды и приходится делить вещи с кем-то еще или надевать чужие обноски.

Мы легли по своим кроватям, но еще долгое время после наступления темноты мне не удавалось заснуть: я не могла не тешить себя надеждой, что новая школа окажется чудесным местом и что я найду там друзей. Мало-помалу я начала привыкать к своему странному новому дому с его непонятными мне правилами и обитателями, из которых, кажется, только Мена была ко мне добра. Я лежала без сна и надеялась, что данное тетушке Пегги обещание — что я буду хорошей девочкой — наконец-то исполнится и люди — мои новые школьные друзья, моя семья, моя мать — полюбят меня.

5

Манц всегда первым уходил из дому — на работу, и этим утром, проходя мимо нашей комнаты, он громко стукнул в дверь.

— Пора вставать! — гаркнул он.

Я с нетерпением ждала начала нового дня, поэтому тут же соскочила с кровати. Тара осталась лежать под одеялом, ворча что-то о шуме и несусветной рани. Мена села на кровати, зевая и потягиваясь, но не торопилась вставать. Однако в этот день ничто не могло испортить мне настроения: я иду в школу и познакомлюсь с новыми людьми, подружусь с кем-нибудь. Поэтому когда я спустилась на первый этаж и открыла заднюю дверь, чтобы сходить в туалет, казалось вполне естественным, что меня приветствовал чудесный теплый ветерок. Когда я вернулась, в кухне, спиной ко мне, стояла мать, и я постаралась как можно тише прошмыгнуть мимо нее.

Отправившись в нашу комнату переодеваться, я встретила на лестнице Тару. Мена уже встала и отправилась вниз, чтобы сходить в туалет, а я тем временем надела поношенный шальвар-камиз — тунику и штаны, какие бывают в пижамах.

Когда Мена вернулась, я спросила ее:

— Когда выходим?

— А Тара и Сайбер уже ушли?

— Не знаю. Разве нам нужно выходить только после них?

Мена показала пальцем в окно.

— Видишь, вон они идут, возле магазина.

Я посмотрела вниз и увидела, как мои старшие брат и сестра идут по дороге.

— Да, я их вижу.

— Вот, а теперь будем сидеть дома, пока не придет автобус.

Я не поняла.

— Что?

— Видишь автобусную остановку на главной дороге? — спросила Мена, показывая на угол, за которым только что скрылись Сайбер и Тара. — Мужчину в костюме? Когда за ним придет автобус, нам пора будет отправляться в школу.

Почему, ну почему у них в доме не было часов, как у всех остальных?

— А что мы будем делать до этого времени? Позавтракаем?

— Я не стану спускаться, пока не придет время отправляться в школу, — очень эмоционально возразила сестра. — Мать велит нам приготовить завтрак, и мы опоздаем.

Так мы и остались сидеть в комнате и выглядывать из окна, пока мужчина в костюме не сел в автобус. Тогда Мена как можно скорее повела меня вниз по лестнице к парадному входу, чтобы мама не успела нас позвать.

Я не привыкла покидать дом, не попрощавшись с кем-нибудь из взрослых, тем более идти пешком всю дорогу до школы без присмотра. Мы с Меной самостоятельно переходили запруженные машинами улицы, и я обнаружила, что крепко держала сестру за руку, когда приходилось это делать. Мена вдруг действительно стала для меня старшей сестрой, каковой она на самом деле и была.