Процесс Жиля де Рэ - [54]

Шрифт
Интервал

Артур склонен оказать брату содействие. Он страшится колдунов и, очевидно, никогда не любил маршала, ставленника своего злейшего врага, Латремуя. Взамен Артур получит два поместья, дополнивших земельный надел, за который герцог, его брат, еще не расплатился. В частности, он получит Бургнеф-ан-Рэ, феод в Бретани, который пока принадлежит Жилю. Жиль еще не умер, но все уже решено, и герцог делит добычу.[66]

24 августа в Ванне герцог совещается со своим братом. Только де Ришмон, королевский военачальник, может овладеть Тиффожем, в Пуату, где Жиль хотел утаить от герцога своего пленника из Сен-Этьен-де-Мерморта, Жана Леферрона. Когда Артур согласился захватить Тиффож, ход событий ускорился; Жана Леферрона освободили. У Жиля больше не было заложника. Тогда Рэ, видимо, осознал, что его ждет. Отныне никто уже не может заступиться за него. Услыхав о том, что коннетабль занял Тиффож, Жиль де Сийе и Роже де Бриквиль решают сбежать. Предвидя это событие, они, должно быть, накопили значительную сумму… Остаются лишь те, кто никак не сможет ускользнуть: чужестранец Прелати, священник Бланше и двое ближних слуг, Анрие и Пуату. Вероятно, Жиль мог бы сбежать и сам, но его не оставляла абсурдная надежда. С неколебимой наивностью он отказывается верить, что за ним придут.


До 15.09

Представители светского правосудия, со своей стороны, также развернули деятельность в этой местности и вели свое расследование. Они выслушали почти тех же самых пострадавших, что предстали и перед церковным судом (с. 261). Именно они решили арестовать сира де Рэ и приняли все необходимые для этого меры.


13.09. Жиль обвинен в убийствах детей и заклинаниях демонов

Жиль вызван в суд, он должен предстать перед церковным трибуналом в Нанте; его обвиняют в убийствах детей, содомии, заклинаниях демонов, оскорблении божественного Величия и ереси.


15.09. Арест

Люди герцога Бретонского во главе с капитаном Жаном Лаббе, сопровождаемые нотариусом Робеном Гийоме, выступающие от имени канцлера и епископа Жана Мальтруа, появляются у ворот Машкуля.

Маршал де Рэ арестован.

Вместе с ним арестованы Франческо Прелати, Эсташ Бланше, Анрие и Пуату.

По пути в Нантскую тюрьму Анрие, охваченный ужасом, думает о том, как бы перерезать себе горло (сс. 285–286).


После 15.09

Появившись перед светским судом в Нанте, Жиль де Рэ должен будет ответить по двум основным статьям: убийства детей и эпизод в Сен-Этьен-де-Мерморте (нападение на Жана Леферрона и его заточение, захват замка Сен-Этьен, который он уступил Жоффруа Леферрону, главному казначею Бретани). От этого слушания у нас осталось лишь одно официальное донесение, в котором имеется ответ Жиля, но только на второе обвинение. По поводу убийств ничего не сказано. Если бы прокурор сосредоточился на обвинении в убийствах, то, учитывая поведение Жиля перед церковными судьями 8 октября, он, вероятно, не занимал бы столь примирительную позицию по делу Сен-Этьена. Очевидно, светские судьи были столь же осторожны, как и церковные, и вначале не говорили о самой тяжкой стороне дела. Автор донесения, скорее всего, считал это упущением, но не потрудился привести ответ Жиля, касающийся детей.


18.09. Жалобы родственников жертв

Пьер де Л'Опиталь, президент Бретани[67], руководит расследованием дела, возбужденного против Жиля де Рэ. Церковному служителю Жану де Тушронду поручено расследование, и он начинает его, выслушивая показания, которые касаются убийства сына Перонн Лессар из Ла-Рош-Бернара и Жаме Брис из Пор-Лоне (сс. 264–267).


19.09

Слушания по делу Жиля де Рэ открываются в Нанте в большой верхней зале замка Тур-Нев (с. 163). Жиль де Рэ, обвиняемый, предстает перед Жаном де Мальтруа, епископом Нантским. Он выслушивает обвинения «прокурора» Гийома Шапейона (который должен выступать в суде против него). Прокурор обвиняет Жиля в «доктринальной ереси». Именно поэтому его должен судить не только епископ, но и наместник инквизитора, Жан Блуин, которому поручено руководить инквизицией в самом Нанте и во всей епархии. 18 сентября он предстанет перед этими двумя судьями, полномочия которых вначале признает. Тогда ему, видимо, казалось, что отвечать только по обвинению в ереси нетрудно.


27.09

Жан де Тушронд проводит расследование в рамках гражданского судопроизводства: он выслушивает свидетелей по эпизоду с исчезновением Жана Бернара из Пор-Лоне (с. 167).


28.09

Епископ Жан де Мальтруа и наместник инквизитора Жан Блунн, доминиканец, принимают в часовне усадьбы епископа десятерых пострадавших, обвиняющих сира де Рэ в том, что он бесстыдно изнасиловал и умертвил у кого сына, у кого племянника (сс. 164–167). Они «в слезах и охвачены горем». Между тем Жиль де Рэ, присутствие которого ожидалось, в тот день не появился.


28–30.09

Жан де Тушронд проводит свое расследование: он выслушивает свидетелей исчезновения детей Жорже Лебарбье, Жана (или Гийома) Жедона, Жанно Руссен, Александра Шателье, Гийома Сержана Матлена Туара, Жанны Эделен, Масе Сорена, некого Орана, Тома Эзе, Гийома Амелена и Мишо Буэ; а также показания по поводу исчезновения Бернара Лекамю и сына Жанетты Друэ. Кроме того, он выслушивает персональную жалобу Перрин, жены Клемана Рондо, направленную против Прелати (сс. 268–273).


Еще от автора Жорж Батай
Пустота страха

«Человеческий ум не только вечная кузница идолов, но и вечная кузница страхов» – говорил Жан Кальвин. В глубине нашего страха – страх фундаментальный, ужасное Ничто по Хайдеггеру. Чем шире пустота вокруг нас, тем больше вызываемый ею ужас, и нужно немалое усилие, чтобы понять природу этого ужаса. В книге, которая предлагается вашему вниманию, дается исторический очерк страхов, приведенный Ж. Делюмо, и философское осмысление этой темы Ж. Батаем, М. Хайдеггером, а также С. Кьеркегором.


История глаза

Введите сюда краткую аннотацию.


Ангелы с плетками

Без малого 20 лет Диана Кочубей де Богарнэ (1918–1989), дочь князя Евгения Кочубея, была спутницей Жоржа Батая. Она опубликовала лишь одну книгу «Ангелы с плетками» (1955). В этом «порочном» романе, который вышел в знаменитом издательстве Olympia Press и был запрещен цензурой, слышны отголоски текстов Батая. Июнь 1866 года. Юная Виктория приветствует Кеннета и Анджелу — родственников, которые возвращаются в Англию после долгого пребывания в Индии. Никто в усадьбе не подозревает, что новые друзья, которых девочка боготворит, решили открыть ей тайны любовных наслаждений.


Сакральное

Лаура (Колетт Пеньо, 1903-1938) - одна из самых ярких нонконформисток французской литературы XX столетия. Она была сексуальной рабыней берлинского садиста, любовницей лидера французских коммунистов Бориса Суварина и писателя Бориса Пильняка, с которым познакомилась, отправившись изучать коммунизм в СССР. Сблизившись с философом Жоржем Батаем, Лаура стала соучастницей необыкновенной религиозно-чувственной мистерии, сравнимой с той "божественной комедией", что разыгрывалась между Терезой Авильской и Иоанном Креста, но отличной от нее тем, что святость достигалась не умерщвлением плоти, а отчаянным низвержением в бездны сладострастия.


Проклятая доля

Три тома La part maudite Жоржа Батая (собственно Проклятая доля, История эротизма и Суверенность) посвящены анализу того, что он обозначает как "парадокс полезности": если быть полезным значит служить некой высшей цели, то лишь бесполезное может выступать здесь в качестве самого высокого, как окончательная цель полезности. Исследование, составившее первый том трилогии - единственный опубликованный еще при жизни Батая (1949), - подходит к разрешению этого вопроса с экономической точки зрения, а именно показывая, что не ограничения нужды, недостатка, но как раз наоборот - задачи "роскоши", бесконечной растраты являются для человечества тем.


Locus Solus. Антология литературного авангарда XX века

В этой книге собраны под одной обложкой произведения авторов, уже широко известных, а также тех, кто только завоевывает отечественную читательскую аудиторию. Среди них представители нового романа, сюрреализма, структурализма, постмодернизма и проч. Эти несвязные, причудливые тексты, порой нарушающие приличия и хороший вкус, дают возможность проследить историю литературного авангарда от истоков XX века до наших дней.


Рекомендуем почитать
Интересная жизнь… Интересные времена… Общественно-биографические, почти художественные, в меру правдивые записки

Эта книга – увлекательный рассказ о насыщенной, интересной жизни незаурядного человека в сложные времена застоя, катастрофы и возрождения российского государства, о его участии в исторических событиях, в культурной жизни страны, о встречах с известными людьми, о уже забываемых парадоксах быта… Но это не просто книга воспоминаний. В ней и яркие полемические рассуждения ученого по жгучим вопросам нашего бытия: причины социальных потрясений, выбор пути развития России, воспитание личности. Написанная легко, зачастую с иронией, она представляет несомненный интерес для читателей.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 2

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Жизнь-поиск

Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».


Интервью с Уильямом Берроузом

Уильям Берроуз — каким он был и каким себя видел. Король и классик англоязычной альтернативной прозы — о себе, своем творчестве и своей жизни. Что вдохновляло его? Секс, политика, вечная «тень смерти», нависшая над каждым из нас? Или… что-то еще? Какие «мифы о Берроузе» правдивы, какие есть выдумка журналистов, а какие создатель сюрреалистической мифологии XX века сложил о себе сам? И… зачем? Перед вами — книга, в которой на эти и многие другие вопросы отвечает сам Уильям Берроуз — человек, который был способен рассказать о себе много большее, чем его кто-нибудь смел спросить.


Syd Barrett. Bведение в Барреттологию.

Книга посвящена Сиду Барретту, отцу-основателю легендарной группы Pink Floyd.


Ученик Эйзенштейна

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Клара Ш.: Музыкальная трагедия

Эльфрида Елинек — лауреат Нобелевской премии по литературе 2004-го года, австрийская писательница, романы которой («Пианистка», «Любовницы», «Алчность») хорошо известны в России. Драматические произведения Елинек, принесшие ей славу еще в начале 70-х, прежде не переводились на русский язык. В центре сборника — много лет не сходившая со сцены пьеса о судьбе Клары Шуман.


Три жизни

Опубликованная в 1909 году и впервые выходящая в русском переводе знаменитая книга Гертруды Стайн ознаменовала начало эпохи смелых экспериментов с литературной формой и языком. Истории трех женщин из Бриджпойнта вдохновлены идеями художников-модернистов. В нелинейном повествовании о Доброй Анне читатель заметит влияние Сезанна, дружба Стайн с Пикассо вдохновила свободный синтаксис и открытую сексуальность повести о Меланкте, влияние Матисса ощутимо в «Тихой Лене».Книги Гертруды Стайн — это произведения не только литературы, но и живописи, слова, точно краски, ложатся на холст, все элементы которого равноправны.


Малькольм

Впервые на русском языке роман, которым восхищались Теннесси Уильямс, Пол Боулз, Лэнгстон Хьюз, Дороти Паркер и Энгус Уилсон. Джеймс Парди (1914–2009) остается самым загадочным американским прозаиком современности, каждую книгу которого, по словам Фрэнсиса Кинга, «озаряет радиоактивная частица гения».


Пиррон из Элиды

Из сборника «Паровой шар Жюля Верна», 1987.