Пробуждённая луной - [42]

Убейте меня, хочу закричать я, заберите у меня эту странную боль, сомнения, усталость.

– Она крадет магию у них, – отвечает охотник на ведьм. – Она использует против них их собственные силы. Поверьте мне. Разве я не убил четырех ведьм? Виктор, ты хочешь стать королем, так позволь мне уничтожить ведьм или сделай это сам.

Я слышу шаги Элль, летящие по деревянным половицам.

– Не надо, Элль! – кричит Самира, но девочка уже рядом со мной, обнимает мои ноги своими маленькими дрожащими ручками.

– Элль, – мягко шепчу я, поднимая ее на руки. – Маленькая, чудесная Элль.

Она плотно обвивает руками мою шею, крепко зажмурив глаза. Ее маленькое сердечко так громко пульсирует.

– Охотник на ведьм, – шепчу я, и он смотрит на меня.

– С ней ничего не случится, – обещает он и поворачивается к Виктору: – Защитите ребенка и дайте нам уйти.

– Она ведьма, – шипит Ольга. – Она одна из Тринадцати!

Топор Виктора пошатывается, потом валится на пол.

– Ты исчезнешь отсюда вместе с ней. Немедленно.

Охотник на ведьм хватает свой плащ и арбалет.

– Что?! – кричит Ольга и хочет остановить его, но Виктор грубо хватает ее за руку.

Охотник на ведьм уже рядом со мной, он вытаскивает Элль из моих объятий.

– Элль, – шепчу я, и это звучит как обещание. Они ничего тебе не сделают, тебе здесь будет хорошо. Лучше, чем со мной.

Она цепляется за меня, рыдает, и я страдаю вместе с ней. Самира берет ее за руку. Элль извивается, кричит, зовет меня.

– Идем. – Охотник на ведьм сует мне в руку подбитый волчьим мехом плащ и подталкивает к двери. Через его плечо я вижу, как Самира крепко прижимает Элль к себе.

– Береги ее! – кричу я. – Заботься о ней! – И тут мой голос срывается. Охотник на ведьм толкает меня вперед, прочь из теплого дома, прочь от Элль и стен, полных оружия.

И пока мы бежим, меня преследует плач ребенка, сидящего на дне колодца.

– Мари, – выдыхаю я и плачу о потерянных сестрах и о тех, кто последует за ними.

Переломный момент

Иногда я задаюсь вопросом, когда мы, дети-феи, превратились в ведьм. Как это чудесное творение могло начать вести столь ужасную жизнь? Мы родились людьми. Но мы больше не люди – мы не смертные. И все же мы начинаем увядать, наши жизни усыхают. Одна за другой – и роза теряет свои лепестки, пока не остается ничего, кроме ее колючих шипов и шрамов жертв.

Я засучиваю рукав, смотрю на черную метку на руке. Охотники на ведьм поклялись на крови. Мы тоже поклялись кровью никогда не предавать друг друга. Но клятва нарушена. В одиночку охотник на ведьм никогда бы не смог узнать, как нас победить. Кто-то нас предал. Одна из нас.

Песня Крысиной королевы все звенит и звенит у меня в голове. Я крепко сжимаю губы, чтобы не выпустить ее наружу. Никогда больше она не будет звучать из ее уст, ее чистым и милым голосом. Она, может, и была монстром, но еще она была моей сестрой. Она была похожа на меня, Настоящая одиночка.

– Кто? – спрашиваю я охотника на ведьм, который бредет рядом со мной по ночным лугам. – Кто нас предал?

– Нас? – поднимает он брови.

– Мы были сестрами.

– Вы не что иное, как кучка больных тварей, – холодно говорит он. – Что-то с вами пошло не так. Посмотри на своих сестер! Пожирательница детей, Колодезная ведьма, Крысиная королева. Они крадут человеческих детей. Они нападают на нас там, где мы наиболее уязвимы. – Он неопределенно машет в том направлении, откуда мы пришли. – Каково это, стоять по другую сторону? Когда у тебя отнимают ребенка?

– Они не были такими! – выкрикиваю я.

– Не были? – Охотник вопросительно смотрит на меня, в глазах мрачно сверкает презрение. – Меня тебе не обмануть. Я был там. Я видел детей. Крысиная королева держала их в клетках. Старшим приходилось заботиться о младших, пока они не взрослели и не были забракованы.

– Забракованы? – качаю головой. – Неужели ты не видишь правды? Они искали близости. И безопасности.

– Они похищали детей.

– А ты когда-нибудь задумывался почему?! – рявкаю на него. В моем голосе звучат нотки отчаяния. – Потому что взрослые никогда не давали им шанса. Они никак не могли забыть прошлую вину. И простить не могли.

– И это я слышу из твоих уст.

Я застываю на месте. Охотник на ведьм делает еще два шага, потом разворачивается и смотрит на меня.

– Ведьмы похищают наших детей, а ты жалуешься, что мы не выказываем вам расположения?

– Мы? Вам?

– Они похищают детей, – просто повторяет он. – Простите меня, если я не могу щадить за это.

– Но…

– Нет, – резко перебивает он меня. – Они были взаперти, в клетках. Твоя сестра восседала на троне среди клеток с детьми!

– Кто выдал тебе ее мелодию? – спрашиваю я, отказываясь от картины Крысиной королевы, которую мне рисует он.

– Это имеет значение?

Я молча киваю.

Он вздыхает и смотрит на звездное небо.

– Ты ведь веришь в судьбу, да?

Так, значит, все так просто. Настолько просто, что я могла бы разобраться самостоятельно. Никто другой не был на это способен. Я смотрю на отметину на руке. Мы поклялись кровью. Проклятие предательства скоро возьмет свое. Она утратит свою силу, а вместе с ней погибнет мой единственный шанс узнать конец.

– Колодезная ведьма?

Он отвечает не сразу.

– Она была другой.