Пробуждение - [43]

— Нет, я ничего не хочу.

Эдна была раздосадована в душе, и ей не хотелось ничего говорить. Она приняла руку своего спутника, которую тот предложил ей, другой рукой придерживая шлейф атласного платья. Эдна посмотрела вниз и заметила, что черные брюки Аробина контрастируют с желтым сиянием ее наряда. Где-то вдалеке послышался свисток поезда, колокола зазвонили — полночь! На коротком пути им никто не встретился.

Домик стоял за запертыми воротами, за ними виднелся небольшой цветник, явно заброшенный. Сбоку было небольшое крыльцо, на которое выходили трехстворчатое окно и входная дверь. Дверь открывалась прямо в гостиную, бокового входа не было. Сзади во двор выходила окнами комната для слуг, в которой устроилась старая Селестина.

На столе Эдна оставила неярко гореть лампу. Ей удалось придать комнате жилой вид. На столе лежали несколько книг, рядом стоял диван. На полу — новые циновки, прикрытые сверху парой ковриков. На стенах были развешаны несколько неплохих картин. Комната, к удивлению Эдны, оказалась полна цветов. Это Аробин послал их, и он же распорядился, чтобы в отсутствие Эдны Селестина расставила их по вазам. Спальня примыкала к гостиной, а дальше, через небольшой коридор, находились столовая и кухня.

Эдна села, она казалась удрученной.

— Вы устали? — спросил Аробин.

— Да, и замерзла, и несчастна. У меня такое чувство, как будто я была заведена до какого-то предела и что-то внутри меня сломалось.

Эдна опустила голову на руку, лежавшую на столе.

— Вам хочется отдохнуть, — вздохнул Аробин, — и побыть в покое. Я пойду. Оставляю вас, отдыхайте.

— Да, — кивнула Эдна.

Аробин остановился напротив нее и мягко провел рукой по ее волосам, исходящий от пальцев молодого человека магнетизм породил в женщине чувство физического комфорта. Она могла бы спокойно уснуть здесь, если бы Алси продолжал так водить рукой. Он сдвинул Эдне волосы от затылка наверх.

— Надеюсь, утром вы почувствуете себя лучше, — улыбнулся он. — Вы постарались сделать слишком много за последние несколько дней. Обед был последней каплей, можно было бы обойтись без него.

— Да, — согласилась Эдна, — это было глупо.

— Нет, это было восхитительно, но вы выбились из сил.

Рука молодого человека блуждала теперь по прекрасным плечам Эдны, и он чувствовал отклик ее плоти на свое прикосновение.

Аробин сел рядом и легко поцеловал в плечо.

— Я думала, вы собирались уйти, — сказала она дрогнувшим голосом.

— Я и собираюсь, после того как пожелаю вам спокойной ночи, — кивнул молодой человек.

— Спокойной ночи, — пробормотала Эдна.

Аробин продолжал ласкать ее. Он не сказал спокойной ночи до тех пор, пока Эдна не сделалась покорной его желаниям.

Глава XXXII

Когда мистер Понтелье узнал о намерении своей жены покинуть дом и переселиться куда-то в другое место, он немедленно написал ей письмо, где высказал неодобрение и выразил категорический протест. Приведенные женой причины мистер Понтелье был не склонен признавать разумными. Он надеется, писал он, что Эдна не действует под влиянием опрометчивого побуждения, и умоляет ее подумать прежде всего о том, что скажут люди. Когда мистер Понтелье излагал свои мысли, он не помышлял о скандале. Ему и в голову никогда не приходило что-то подобное. Он просто думал о своей финансовой репутации. Ведь могли пойти слухи, что Понтелье переживают неудачи и вынуждены вести более скромный образ жизни, чем раньше. А это могло нанести непоправимый урон его делу.

Но, вспомнив странное настроение Эдны в последнее время и предполагая, что она действовала со всей решимостью, мистер Понтелье взял ситуацию в свои руки со свойственной ему решительностью и поступил в соответствии со своим хорошо всем известным тактом.

Та же почта, что доставила Эдне его письмо, привезла инструкции — самые подробные — известному архитектору относительно перепланировок его дома, над которыми он давно размышлял и которые хотел бы увидеть воплощенными в жизнь, когда вернется домой после временного отсутствия.

Были наняты опытные, надежные грузчики, их задачей было перевезти мебель, ковры, картины — иными словами, все движимое имущество — в безопасное место. И в невероятно короткие сроки дом Понтелье был отдан в руки мастеров. Предполагалось еще одно дополнение — маленький кабинет; в доме должны были появиться настенные росписи, и паркет из твердых пород дерева должен был быть положен в комнаты, еще пока для этого не отведенные.

А кроме того, в одной из ежедневных газет появилась короткая заметка на тему о том, что мистер и миссис Понтелье планируют летом поехать за границу, а их великолепной резиденции на Эспланад-стрит предстоит подвергнуться дорогостоящей перестройке, и она будет готова для проживания не раньше, чем супруги вернутся. Мистер Понтелье сумел сохранить лицо!

Эдна восхитилась его искусным маневром и избегала любой случайности, которая могла бы воспрепятствовать его намерениям. Когда ситуацию в изложении мистера Понтелье в обществе приняли и сочли само собой разумеющейся, она с удовлетворением решила, что должно быть именно так. «Голубятня» нравилась ей. Дом сразу же приобрел интимный характер крова, в то время как сама Эдна привнесла в него тот шарм, который создавал в доме уют. Она испытывала чувство, что опустилась вниз по социальной лестнице с параллельным подъемом по духовной шкале. Каждый шаг, который Эдна предпринимала, чтобы избавить себя от обязательств, прибавлял ей силы и расширял горизонты ее личности. Она начала смотреть на жизнь собственными глазами, постигать в ней глубокие подводные течения. Больше Эдна не соглашалась кормиться чужими мнениями, когда ее собственная душа предлагала свои.