Пробуждение - [14]
– Какое клеймо? – насторожилась Тайна.
– Рога! – выкрикнул мужчина, тыча в нее пальцем. – Рога на твоей голове!
Тайна наконец поняла, почему этот человек показался ей знакомым. Такой же взгляд был у Ивана Николаевича, большого специалиста по части рогов и прочих странностей. Но что могло связывать здешнего поклонника Библии с директором приюта для детей-индиго, кроме того, конечно, что оба они были психопатами?
Закончив свою обвинительную речь, мужчина встал на колени и замолчал.
– Аллилуйя! – за стеной кто-то негромко рассмеялся. – Восславим Господа за передышку! Если Папа надумал помолиться, это надолго.
Кроме Тайны и Олеси, с этой стороны помещения была заперта еще одна женщина.
– Меня зовут Оля, – представился голос.
– А меня – Тайна. Он что, действительно твой папа?
– Еще чего!.. На моей памяти было много постояльцев, но этот хуже всех. Представь, скоро четыре месяца, как мне приходится слушать Библию! Поэтому я называю его Римским Папой. Сокращенно – Папой.
– А как его настоящее имя?
– Не знаю. Он сам этого не знает, у него выпадение памяти. Бродил по вокзалу, пока не угодил в милицию. Они его сюда отправили. Такие, как Папа, для Игоря Валерьевича – находка.
– Это почему?
– Никто никогда не хватится, делай что хочешь.
– Понятно, – протянула Тайна. – Скажи, а тебе не знаком человек по имени Иван Николаевич?
– Опиши его подробнее, – заинтересовалась Оля.
– Высокий, бородатый, – припомнила Тайна. – Любил рассуждать о страхе…
– И умел создавать черный туман, от которого люди сходили с ума, – закончила за нее Оля. – Конечно, я помню его. Я же одна из первых, старожил закрытого крыла, так сказать. Откуда ты знаешь Ивана?
– Мы встречались. Он тоже говорил о рогах, как и этот ваш Папа.
Некоторое время за стеной было тихо. Тайна уже решила, что разговор окончен, когда Оля снова заговорила:
– Иван попал в больницу после того, как зарубил топором собственную жену. Врачам он сказал, что проснулся утром и обнаружил, что лежит в объятьях отвратительного чудовища.
– Может, его жена в тот день накраситься забыла? – встряла в разговор Кристина. – Или бигуди не сняла?
– Это вряд ли. – Оля, по всей видимости, не сочла шутку удачной. – Игорь Валерьевич начал изучать этот случай и вскоре обнаружил у Ивана странные способности. Иногда, во сне, его окутывала черная дымка. Обычно она была еле заметна, но иногда уплотнялась и расползалась вокруг, словно живая. Больным, чьи кровати стояли рядом с кроватью Ивана, становилось хуже. Некоторые окончательно теряли рассудок. А однажды, во время утреннего обхода, санитары обнаружили в палате нечто. Говорят, это была уродливая тварь, наполовину человек, наполовину… что-то еще. С когтями и зубастым клювом.
Такое превращение из человека в монстра Тайне довелось наблюдать собственными глазами, когда черный туман из продырявленного батута растекся по котельной.
– И что было дальше? – спросила она.
– Тварь прикончили. А когда дело было сделано, оказалось, что никакого монстра нет. Санитары убили человека, одного из пациентов. Этот туман что-то делал с людьми, которых касался, изменял их, но после смерти все становилось как прежде. После этого случая Ивана перевели в запретное крыло. Доктор много работал с ним, провел несколько операций на мозге и в итоге научил управлять черным туманом. А потом Иван сбежал вместе со своей подружкой.
– С Леной, что ли? – уточнила Тайна.
– Да. Это были довольно странные отношения – здоровенный взрослый мужик и девочка-подросток. Но они каким-то образом спелись.
– Могу спорить, это не самое странное, что видела эта больница, – вставила Кристина.
– Эти двое – единственные, кому удалось сбежать из закрытого крыла. – Комментарий художницы Оля оставила без внимания.
– Ясно, – сказала Тайна, ловившая каждое слово, долетавшее из-за стены. – А что общего у Ивана Николаевича и у этого вашего Папы?
– Папа вторичный, – произнесла Оля. – Игорь Валерьевич перекроил его мозги по схеме, которую узнал, копаясь в голове у Ивана.
– Похоже, у него получилось.
– Да. По ночам Папу окутывает черная дымка. Но, по-моему, он никогда не научится контролировать эту силу. Слишком безумный.
– Про жену, которую зарубили топором, – это забавно. А в остальном дурацкая история, – высказалась Кристина.
– Совсем нет, это страшная история, – возразила Оля. И добавила так, чтобы ее услышала только Тайна: – На твоем месте я бы держалась подальше от Папы.
– Почему?
– Ты же не хочешь, чтобы твои рога увидели все.
Этого Тайна как раз не опасалась. Черный туман на нее не действовал, равно как и рисунки Кристины, но Оля об этом, конечно же, не знала. Ее рассказ, похоже, подошел к концу, и Тайна переместилась к другой стене, поближе к камере, где находилась Олеся. Оттуда доносились едва слышные всхлипывания.
– Эй, ты здесь? – негромко позвала Тайна, опустившись на бетонный пол.
– Олеся тут, – послышалось из-за стены.
– Не бойся, с Милой все будет в порядке. Игорь Валерьевич думает, что это обычная кукла. Он наверняка бросит ее в какой-нибудь ящик и забудет.
– Ну… да, наверное.
– Тогда чего ты плачешь? Боишься?
