Пробуждение Чёрного Дракона - [71]

— Шла в лазарет? — переспросил второй.

— Да.

Мужчины переглянулись. Ложь так легко легла Айе на язык, что она сама бы себе поверила.

— Хорошо, иди, — откликнулся после недолгого молчания первый. — Только по дороге, а не прячься в кустах.

Вместе они вернулись на дорогу от казарм, на которую лился свет лун. Повезло, что караульные отправились в противоположную сторону. Как только они скрылись за деревьями, а их шаги растаяли в тишине, Айя остановилась.

Она снова представила карту и свернула на узкую тропу. Её путь лежал в Тотемный сад. Если верить старым чертежам, из сада можно было попасть в Алтарную через подземный ход.

«Моя боль ведёт меня к тебе». Так было написано в «Плане Риар Дайядора» внизу страницы, где рассказывалось про дополнительные и скрытые ходы в замке.

Что это значит? Айя сломала голову, пытаясь ответить на этот вопрос. Какая боль волновала Тхаймону? О личной жизни великой воительницы не было написано ни в одной книге. Она считалась аскетом, служила воинскому искусству, миру и Свету Дэйи. Но слова «моя боль ведёт меня к тебе» — это что-то личное, такое может быть сказано кому-то близкому в тишине, только один на один. Понимая, что и главная Легенда Этвата страдала, Сарэтис чувствовала с ней родство.

«Моя боль ведёт меня к вам, Тхаймона». — Эта ясность ещё в детстве помогла пережить потерю семьи.

Были прочитаны все «Наставления» и «Вознесения». Все книги, в которых о Тхаймоне упоминалось.

Карта была почти трёхсотлетней давности, а за это время Риар Дайядор подвергался разрушениям и перестройкам. Существовал ли тоннель в настоящее время, предстояло узнать. Возможно, он охранялся также, как и Святилище.

Прячась в плотной тени сосен, Айя добралась до аллеи буков, ведущей в Тотемный сад.

Аллея выглядела завораживающей тропой в вечность. Раскидистые ветви могучих деревьев напоминали скрюченные руки старцев, что царапали пальцами мрак.

Ветер колыхал листья, в их шорохе слышалось беззвучное дыхание ночи. Младшая луна сыпала на тропу тонкий слой позолоты. Старшая — едва выглядывала из-за облаков. Сарэтис посмотрела в темноту, через которую нужно было пройти, чтобы попасть в Тотемный сад.

«Что я делаю? Зачем так рискую, чтобы добраться до Реликвии? — спросила она себя, делая шаг в темноту. — Омпат Пард же сказал, что мне показалось».

— Показалось, — повторила она шёпотом, тут же перед глазами воскрес символ золотого дракона. Образ был настолько осязаемым, что любые убеждения в обратном казались тщетными, как попытки словами сдвинуть камень. Дракон на Реликвии был.

«Может быть, это знамение Тхаймоны, — подумала Сарэтис. — Я должна узнать».

Она сжала кулаки и бойко зашагала вперёд, через пропасть аллеи, наполненную текучей мглой. Прошла быстро, не встретив никого на пути.

Дальше должен был быть Тотемный сад, огороженный высокой стеной с двух сторон, обрывом — с третьей, стеной Святилища — с четвёртой.

Айя хотела бы погулять в саду днём, но это место было сакральным для Риар Дайядора, туда почти никого не допускали. О нём не знал никто в миру, не знали кандидаты. Однако они догадывались, что это место значимо — на входе днём и ночью стояли караульные.

Благодаря «Плану Риар Дайядора» и некоторым редким книгам Сарэтис была одна из немногих, кто знал, что в Тотемном саду среди прочих росли особенные деревья, отражающие жизненную силу омпатов. Тринадцать деревьев — на одиннадцать омпатов, Са'Омэпада и его советника Хаска Хэнадора. Остальные — лишь часть сада.

«Через восемь лет моё тотемное древо будет выситься в этом саду». — Айя улыбнулась своим мыслям. Она даже знала, какое дерево посадит — смоковницу, как у Великой Тхаймоны.

У ворот в сад, дежурили двое караульных. В свете фонаря было видно, что один стоял по струнке, второй вальяжно облокотился о стену.

— Я недавно был в Омакпайе. Навещал брата. Думал, он там снова без гроша, — рассказывал вальяжный, не обращая внимания на молчание собеседника. — А он наоборот мне денег дать хотел. Сказал, что служит теперь семье Иллодисов.

— А зачем Наместнику Омакпайи твой пьянчуга-брат? — с ожившим интересом спросил второй стражник.

— Я тоже удивился. Но брат сказал, что Иллодисы набирают новых бойцов и хорошо платят за верность.

Айя знала Иллодисов. Близнецы Маст и Кэнар вместе с ней обучались у Райкара, готовясь к вступлению в Риар Дайядор. Сарэтис нравился их задорный нрав. Она надеялась, что они вместе будут участвовать в Испытаниях, вместе будут учиться Свету Дэйи. Но они почему-то передумали в последний момент и уехали домой. Глава их рода Габэр Иллодис был Наместником в Омакпайе. Видимо, его запасы золота из-за строительства нового замка сильно уменьшилась, раз он начал нанимать на службу непонятно кого.

Затаив дыхание и прячась за высоким кустарником, миниатюрная Сарэтис прошмыгнула к стене, заметив тёмный провал. Стена была обрушена, и девушка смогла перелезть невысокую преграду.

Ночью сложно было разглядеть красоты Тотемного сада. Айя видела лишь очертания идолов, стоящих друг напротив друга, словно второй эшелон стражи. В плане это были священные животные — спутники Тхаймоны: паук, олень, куница и иволга.