Пробуждение Чёрного Дракона - [5]

— Удивительное место, — прошептала Айя.

— Удивительное, — улыбнулся Пард. — Посмотрим, останется ли оно для тебя удивительным после того, как ты помоешь здесь полы в сотый раз.

— Ученики моют полы?

— Конечно, а ещё носят навоз на поля, — усмехнулся Пард и окинул Айю скептическим взглядом. — Свет Дэйи — лишь крупица наших будней. Риар Дайядор — это пот и кровь. Сомневаюсь, что такая садовая роза, как ты, — готова к работе и тем более к отборочным боям.

Айя сжала кулаки.

— Я справлюсь! — Сарэтис выдержала напор его пытливого взгляда. — Мой наставник из столицы сказал, что я лучшая его ученица за последние три года.

— Ну и кто этот садовник?

— Вы не можете так говорить об учителе Кэнулисе! — возмутилась Айя.

— Как же, как же, Великий Райкар. Главная нянька детишек Лоэтраков[5], — усмехнулся Пард. — Но ведь рода Сарэтис в Совете нет?

— Меня принял род Батисов. После войны.

Айя увидела, что на лице Парда на миг отразилось сомнение.

— Ты под протектом дайяриннского Лоэтрака? Стать новобранцем это тебе всё равно не поможет, — отрезал Сэмтис. — Ладно, на этом мы завершим нашу прогулку, думаю путь в казармы ты в состоянии найти.

— Стойте, а как же главное достояние клана? Я хочу увидеть наконечник копья, которым Тхаймона сразила древнее…

В зал вбежал Бэлот и не позволил Айе договорить.

— Омпат Пард, разрешите доложить! — отчеканил он.

— Докладывай.

— Караульный Дарион найден мёртвым. Ему отрубили голову.

— Отрубили голову, — тихо повторила Айя.

Ей стало страшно. Что-то происходило, как будто непроницаемая тень закрывала солнце. Страх смешивался с разочарованием — это должен был быть лучший день в её жизни.

— Чего ты стоишь? — Сэмтис посмотрел на Айю. — Немедленно иди в казармы.

Онемевшая Сарэтис попятилась в сторону выхода из Святилища.

— Живо! — бросил ей Пард, и Айя побежала со всех ног.

В казармах царил полумрак. Одинокое окно давало мало света. Кто-то из новоприбывших спал, посапывая на нарах, кто-то ходил в коридоре. Половицы мирно скрипели под ногами кандидатов. Будничное спокойствие места дарило иллюзорную безопасность. Айя выдохнула. Вьюн, который словно червь в яблоке, проделал дыру в бюсте Тхаймоны. Смерть караульного. Реликвия, которую она так и не увидела. Тревога не покидала.

Нары, засыпанные слежавшейся соломой; запах грязной одежды, потных тел; пол был весь в песчаных следах ботинок. Айя не знала, куда ей сесть — не могла отделаться от брезгливости.

— Ты чего стоишь на проходе, Позолоченная? — раздался за спиной мелодичный голос.

Обладательницей его была черноволосая девушка двадцати лет, с двумя кинжалами на поясе.

— Простите, — сказала Сарэтис, и отступила дальше вглубь комнаты. — Только меня зовут не «Позолоченная».

— Да я знаю, как тебя зовут, — игриво ухмыльнулась незнакомка. — Айя Сарэтис. Хочешь, чтобы я поклонилась?

Глубокий вдох позволил спокойно ответить:

— Не нужно.

Девушка легонько стукнула Айю по плечу. Не понятно на что это было похоже, то ли на дружеский жест, то ли на издёвку.

— Правильно. Здесь мы равны, так что можешь не ходить с высоко задранным носом, ожидая, что все попадают ниц.

Айя непонимающе посмотрела на собеседницу.

— Я не ожидаю этого, — произнесла она.

— А видок у тебя именно такой, — девушка рассмеялась. — Вряд ли тебе интересно, но меня зовут Калэйя.

Калэйя махнула рукой и прошла к нарам. Плюхнулась на пыльную солому, и ещё пару мгновений мостилась там, напоминая одойскую гончую. Большую короткошёрстную собаку с длинными изящными ногами, которую использовали в охоте за её скорость.

Айя, почувствовав усталость, подошла к нарам. Достала из дорожной сумки книгу «Жизнь Великой Тхаймоны». Долго смотрела на солому, прежде чем присесть.

«Придётся привыкнуть», — мысленно сказала она, открывая книгу.

— Эй, Айя? — донёсся из-за двери мужской голос.

Знакомый. Похож на голос одного из кандидатов, шедших с ней в Риар Дайядор из Томарана.

— Лэфэм! — Айя встала и прошла к двери.

Угадала. Это был он и его постоянный спутник Вэс с алебардой в руках.

— Это же женская часть. Вам сюда нельзя… — опешив, сказала Айя.

Лэфэм был низкорослым, поджарым. Всегда будто специально сильно распахивал серую рубаху, чтобы показать побольше гладкой мускулатуры. Он был неприятным, даже похабным, но сейчас Айя радовалась и ему. Хотелось отвлечься.

— Ну да, — сказал Лэфэм, ухмыльнувшись. — Поэтому я и прошу тебя пойти с нами! Не хочешь потренироваться перед боями?

Айя удивилась, что эти ребята пришли к ней. В пути они только оскорбляли её, и она отвечала тем же. Хотя на самом деле стремилась со всеми подружиться.

— Конечно, хочу! — произнесла Сарэтис.

— Эй, ты что повелась на эту паршивую ухмылку и сальную грудь? — отозвалась Калэйя, подходя к ним.

— Малышка, а ты испугалась, что тебе не достанется? Потом и с тобой потренируемся… Айя, пойдём.

Он потянул Сарэтис к коридору.

Но Айе не понравился его тон, она застыла. Калэйя засмеялась.

— Рэм? — назвала Лэфэма странным именем Калэйя. — А ты меня забыл? Забыл, как хотел со мною «позабавиться» в таверне «Ночи Саанэпа»? Наверно, я слишком сильно приложилась кувшином по твоей бестолковой голове?

Улыбка стёрлась с лица Лэфэма. А Калэйя продолжила: