Проблеск вечности - [4]

Люси поддержала отца:

— Арлен вернется и принесет воду — вот увидите.

Кончик ее маленького вздернутого носика был обожжен солнцем, несмотря на то, что она носила шляпку, такую же, как и Эбби. Люси была старше Эбби. С большими темно-карими лучистыми глазами, как и у Эбби, в своем любимом будничном платье из голубого ситца с цветочным орнаментом и кружевной кокеткой она выглядела этаким упрямым ребенком.

А я все-таки считаю, что нам надо двигаться дальше, — упрямо твердил Флэгг. Арлен с Мокрым Дикарем нас догонят. Если они добудут воду, — тем лучше. А если не добудут, тогда мы окажемся ближе к тому, чтобы отыскать ее. — Молли, беременная жена Флэгга, смотрела ему в лицо, нервно кивая. — Ну, кто едет с нами?

— Подождите! — тревожно воскликнула Эбби, — ведь ты, Флэгг, предложил, чтобы обоз разделился. Давайте проголосуем.

— Не нужно никакого голосования, — заявил Илайса Парке. Хотя, наверное, стоит выбрать нового начальника обоза для тех, кто собирается уйти.

Обоз все-таки разделился. Группу, твердо решившую двигаться вперед, ничто не могло остановить. Другие же не хотели переутомлять измученных жаждой волов и не решались ослушаться Арлена.

После того, как раскольники продолжили путешествие вдоль подножия гор, в их караване оставалось только двенадцать повозок. Эбби удивилась было, что среди них оказались и обе повозки Вулкоттов. Но, поразмыслив хорошенько, поняла, что ничего удивительного в этом не было: ведь Эммелин со своими игривыми глазками и в цветистых юбочках решительно настаивала, чтобы они остались. Эбби наблюдала, как Вулкотты вполголоса спорили между собой, в то время как Кора с тоской глядела вслед уезжавшим. И Эбби, конечно, догадалась, что Эммелин все еще не потеряла надежду сблизиться с Арленом.

Рядом с Эбби стояла Люси. Сестры смотрели, как из-под колес уезжавших повозок летела пыль. Громыхание колес постепенно становилось все слабее.

— Что же теперь будет с нами? — спросила Люси.

— С нами все будет хорошо, — заверила сестру Эбби и оттянула ленты шляпки, врезавшиеся в подбородок. Кивнув в сторону удаляющихся повозок, она сказала: — Вот кто окажется в беде. А мы-то можем положиться на Арлена.

— Ну, конечно, — с застенчивой улыбкой проговорила Люси и повернулась к Эбби. Ты такая тихая сегодня. Хорошо ли ты себя чувствуешь?

— Я? Разумеется, — быстро ответила Эбби. Обычно она рассказывала сестре о своих видениях, поскольку Люси была единственным человеком, понимавшим это. Но разве могла она поведать сестре о том, что с ней произошло? Ведь этот случай заставил ее поверить в свою судьбу, связанную каким-то непостижимым образом с мужчиной, которого любила Люси… Ну, как о таком расскажешь? — Давай-ка получше проведем этот день отдыха, хорошо? — ласково обратилась Эбби к сестре. — Я хочу пособирать растения, которые произрастают в этих краях. Мокрый Дикарь говорил, что они обладают целебными свойствами. Пока их обоз двигался по пустыне, у Эбби не было возможности заниматься сбором семян, ягод и растений. А теперь такой случай представился.

— Собирать растения?

— Ну да. Не хочешь ли ты, помочь мне в этом?

Люси покачала головой.

— Нет, Эбби. Я давно не вела свой дневник, а описать надо так много… Я уже почти закончила третий дневник.

Люси с детства полюбила это занятие. Эбби просто восхищало такое рвение сестры, особенно сейчас, в их утомительном путешествии.

Приподняв свою бежевую юбку, Эбби проворно взобралась в повозку. Пожитки семейства Уиннов — от необходимых сельскохозяйственных инструментов, которые должны были помочь начать новую жизнь, до серебряного чайного сервиза, покоящегося в большом кармане брезентового покрытия повозки, были аккуратно уложены. Чайный сервиз, когда-то принадлежавший их матери, теперь перешел к Люси. Эбби привычно дотронулась до этого кармана на счастье, когда доставала из-под него плетеную камышовую корзинку и небольшой нож. Внимательно взглянув на флягу с водой, висевшую в углу, Эбби позволила себе сделать из нее маленький глоточек. В конце концов, она же будет искать то, что может пойти на пользу всем переселенцам. Эбби вышла из повозки и побрела прочь от лагерной стоянки.

Склоны высоких гор освещались палящим солнцем и имели золотисто-коричневый оттенок. Переселенцы двинулись в сторону известного прохода сквозь этот горный кряж, милях этак в десяти к югу. Эбби же побрела в противоположном направлении, туда, где, похоже, растений было побольше. Когда их обоз вошел в эту пустыню, Эбби с удивлением обнаружила, что даже такая почва рождает богатую растительную жизнь. Повсюду высились зеленые колючие кактусы и деревья джошуа с шишковатыми сучками. Правда, большинство растений все же были низкими и имели пыльно-коричневый или темно-зеленый цвета. А ведь на их ферме, оставшейся далеко позади, в западной Пенсильвании, растения уже погибли. А вот здесь почему-то — нет. На большинстве растений встречались изящные маленькие цветы. Да, здешняя жизнь приспособилась к редким дождям.

Эбби нашла ореховое растение, которое индейцы называли жожобой. «Масло из семян этого растения поможет подлечить обожженную кожу переселенцев», — подумала она. Мокрый Дикарь говорил Эбби, что пашо верде с желтыми цветами и похожие на него кусты кассии вполне могут произрастать в здешних местах. Эбби знала, что эти растения из семейства александрийского листа, а, стало быть, их можно использовать в качестве слабительного. А еще Эбби надеялась отыскать лавандовый пустырник, который поможет при расстройстве желудка, да и раны им можно исцелять. А пустынная гречиха пригодится как закрепляющее средство.