Проблема идеального. Субъективная реальность - [9]

Понимание идеального (духовного) как человеческой субъективной реальности, т.е. реальности наших мыслей, чувственных образов, внутренних побуждений и т.п., последовательно проводилось К. Марксом и Ф. Энгельсом.

В противоположность Гегелю К. Маркс указывал, что идеальное есть не более чем явление человеческого сознания, отражение материального в голове человека: «...идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней» [1, т. 23, с. 21]. Для классиков марксизма идеальное не существует вне человеческой головы. Анализируя процесс труда, К. Маркс приводил свое знаменитое сравнение сознательного действия с инстинктивным: «Но и самый плохой архитектор от наилучшей пчелы с самого начала отличается тем, что, прежде чем строить ячейку из воска, он уже построил ее в своей голове. В конце процесса труда получается результат, который уже в начале этого процесса имелся в представлении человека, т.е. идеально» (курсив наш. —Д. Д.) [1, т. 23, с. 189].

Особенно четко характеристика идеального как субъективной реальности выступает при рассмотрении роли потребления в процессах производства. К. Маркс отмечал, что «потребление создает потребность в новом производстве, стало быть, идеальный, внутренне побуждающий мотив производства, являющийся его предпосылкой» [1, т. 46, ч. I, с. 28]. «...Потребление полагает предмет производства идеально, как внутренний образ, как потребность, как влечение и как цель» [1,т. 46, ч. I, с. 28].

К. Маркс резко выступал против смешения категорий материального и идеального, того, что существует «во мне» как субъективная реальность, и того, что существует «вне меня» как объективная реальность. Он, как и В. И. Ленин, указывал на социальную подоплеку такой понятийной сумятицы, под покровом которой действительное изменение мира замещается его иллюзорным изменением — лишь в мысли, в воображении, в прожектерском мечтании. Вскрывая идеалис-тичский характер пресловутой «абсолютной критики» Б. Бауэра, К. Маркс замечал: чтобы освободиться от угнетения, «недостаточно сделать это в мысли», ярмо угнетения «не сбросишь с себя никакими идеями. А между тем абсолютная критика научилась из «Феноменологии» Гегеля по крайней мере одному искусству — превращать реальные, объективные, вне меня существующие цепи в исключительно идеальные, исключительно субъективные, исключительно во мне существующие цепи и поэтому все внешние, чувственные битвы превращать в битвы чистых идей» [1, т. 2, с. 90]. Здесь предельно четко сказано, что такое идеальное и что такое материальное и почему нельзя выдавать идеальное за объективную реальность.

В этой связи важно еще раз подчеркнуть, что диалектический анализ проблемы идеального исключает нарушение элементарных логических норм. Формальная логика, как хорошо показано В. Н. Костюком, «запрещает не диалектическое противоречие, а эклектику, софизм, путаницу» [111, с. 175].

Во избежание чрезмерной неопределенности необходимо строго соблюдать логическое противопоставление категорий материального и идеального и всюду сохранять исходное определение идеального как субъективной реальности.

3. ЕДИНСТВО ГНОСЕОЛОГИЧЕСКОГО И ОНТОЛОГИЧЕСКОГО АСПЕКТОВ КАТЕГОРИИ ИДЕАЛЬНОГО

Диалектический материализм, как известно, исключает жесткое деление на онтологию и гносеологию, столь типичное для домарксистской философии. Поэтому, как и всякая категория диалектического материализма, категория идеального обладает не только гносеологическим, но и онтологическим содержанием, характеризуется их единством. Разумеется, это единство допускает теоретическое вычленение и специальный анализ онтологического или, наоборот, гносеологического аспекта и даже формулировку их в виде особых вопросов. Правомерно и необходимо такое относительное вычленение в тех случаях, когда предметом специального философского исследования выступает, например, определенная форма движения материи или формы и методы познания. Однако любое онтологическое утверждение при решении вопроса о его смысле и истинности предполагает рефлексию тех познавательных средств, с помощью которых оно сформулировано. В то же время любое гносеологическое утверждение необходимо включает (пусть неявно) определенные онтологические предпосылки, которые должны быть выявлены, если мы хотим глубоко осмыслить гносеологические вопросы и продвинуться в их разработке. Все это свидетельствует об отсутствии чисто онтологических или чисто гносеологических категорий.

Рассмотрим кратко онтологический и гносеологический аспекты категории идеального с учетом их необходимой взаимообусловленности.

Онтологический аспект фиксирует вопросы существования (что, где, как, почему существует). Гносеологический аспект выражает вопросы об отражении, знании (как вычленяется и познается некоторый объект, с помощью каких средств, насколько они адекватны, истинно или ложно само отображение и т.п.).

Анализ категории идеального обнаруживает двумерность каждого из выделяемых аспектов. В гносеологическом аспекте идеальное, субъективная реальность есть: 1) отражение наличной объективной действительности и проект будущей объективной действительности, но вместе с тем и 2) отражение и проект самой себя. Сознание рефлексивно, включает само отображение, непременно связанное с отражением внешнего объекта и весьма существенное для понимания этого отображения. Главное внимание зачастую концентрируется на исследовании процесса, способов и результатов отображения явлений объективной реальности, в то время как особенности и средства отображения явлений субъективной реальности остаются в тени (большое значение этого вопроса для теории познания не вызывает сомнений).