Проба памяти - [5]

- Ведь ни слова, никогда... - сказал он полувопросительно. - Начали бизнес... окрепли. Встали на ноги. Он же наш талисман. Наша путеводная звезда. И никогда... ничего. Вера! Позвони все-таки отцу Михаилу... И надо с Мариной поговорить, - закончил он со вздохом.

-- Нет, это не я, - сказал Николай Евгеньевич, оторвавшись от газеты и крестясь мобильником. - Я лучше с братками... И вообще, я звонить пошел.

-- Надо поговорить, - повторил Сергей Кириллович настойчиво, когда закрылась дверь за начальником службы безопасности. - Если кто чего знает, то она. Борька б уж в первую очередь туда явился. Не к женщине своей, так хоть к сыну.

-- Что ты на меня смотришь, - удивился Максим. - Мне с ней, что ли разговаривать? Позвони сам. Вон Вера пусть позвонит.

-- А кому? - возмутился Сергей Кириллович, отвечая вопросом на вопрос.

Максим поморщился, словно вспомнил что-то очень неприятное.

-- Я ее видел в последний раз лет семь назад, когда родители переезжали, - сказал он. - Она увидела меня и заплакала. Причем не с радости. Думаешь, так хочется разговаривать с женщиной, которая, увидев тебя, плачет? С ходу. Ни единого слова не сказав, только увидела - и плачет. Ты можешь с ней говорить с тем же успехом.

-- Нет, ни с тем же. Ты - другое дело. У тебя с ней были истории.

-- Такие же как у тебя.

-- Не такие же. В общем, я тебя в командировку отправляю. Все, все! - он снова замахал руками. - Звонить... идти тут надо, лично. Конфет там купи... игрушку какую-нибудь... а, хотя этот ейный уже в институте. С подходом, в общем. В душевным. Мне зданием заниматься надо! Этот академик чертов уже на мази, а тут мне начинается всякая загробная жизнь! Ты будешь зданием заниматься? Считай, ты в командировке!

-- Ах, так, - сказал Максим. - Ну ладно же.

Выйдя от бывшего одноклассника, а ныне начальника, он в первую очередь, не спеша, отправился на кухню и потребовал обед. Повар Женя ничуть не удивился, сделал несколько каких-то быстрых движений, и через пару минут стол уже был сервирован, как положено, в вазе стояли цветочки, поданы были вчерашний холодец, салат оливье, бутылка боржома, а на плите, распространяя дразнящий запах, жарилась отбивная. Максим молча ел и прикидывал. Идти к Марине, конечно же, не хотелось. Кроме того, она могла тоже переехать. Почему бы и нет? Замуж выйти, в конце концов... квартиру продать и уехать... куда-нибудь. Она переводчик... что ей стоило уехать... в Бразилию, например. Или она с испанского переводит?.. Мало ли что кому привиделось?.. Мало ли царей Салтанов во дворах и подворотнях?.. Все же в цари метят... Сергей особо просил не волноваться за семью, обещал позвонить Вале - жене - и сообщить о том, что ему необходимо ехать на три дня за город. "Мало ли как сложится... старая любовь не ржавеет... отдохнешь денька три..." Отдыхать с Мариной вместе совершенно не хотелось, но можно же было продумать другие варианты...

Из офиса он поехал домой, с сожалением расставания поставил в гараж свою любимую Мазду и завалился спать. Не идти же к Марине днем? Днем нормальные люди работают...

Проснувшись - ближе к вечеру - он пообедал еще раз, выслушал Валины комментарии по поводу идиотских командировок, переоделся, во что похуже - спортивный костюм - взял врученную ему сумку с бельем, бритвой и тапочками, и, чувствуя себя последним кретином посреди улицы в спортивном костюме, отправился на задание.

На улице было лето, воздух влажный и душный, стояло предзакатное марево. От мысли ехать на малую родину на машине он отказался еще по получении задания. Где ее там оставлять? Он хорошо помнил родной двор и его нравы. Такси тоже отпадало. Начиналось время пробок, и поездка свелась бы к многочасовому нюханью выхлопных газов где-нибудь на третьем транспортном, или какой-нибудь радиальной магистрали. Оставалось метро. В метро Максим не ездил уже несколько лет, и отвык. Пришлось с трудом вспоминать, где находится нужная станция, и как делать пересадку. Правда, с его времени кое-что изменилось - пассажиры вваливались в вагон, не дожидаясь, когда оттуда выйдут, и по полу в такт движению раскатывались туда-сюда бутылки из-под пива. Рядом разговаривали о чем-то мужчина и женщина. За шумом вагона их было не слышно, но когда вагон остановился, но внезапно образовавшейся тишине раздался резкий мужской голос:

- Я не хочу это обсуждать.

Максим вздрогнул и поджал ноги. Ему все казалось, что обсуждают его. Окончательно чувствуя себя дикарем в большом городе, он высадился на родной станции метро, и не узнал местности. Тем временем уже темнело. У самого метро шпилями вздымались вверх какие-то уродливые новостройки. На самом выходе вместо пыльного скверика сверкал стеклами торговый центр, увешанный вывесками сверху донизу. Иллюстрация к китайскому кварталу из детских страшилок про империалистический образ жизни. За стенами центра, который Максим с трудом обогнул, чтобы не свалиться в канаву, начиналась жизнь попроще. Теснились друг ларьки и лавочки. У одного хохотали три толстых тетки, крича продавцу: "Нам пивка! Для рывка..." Остановки автобусов перенесли черт знает куда. Впрочем, после душного метро на автобусе никуда ехать не хотелось, особо торопиться тоже не хотелось, и Максим решил идти парком. Швейцарские часы, золотые цепочки и печатку он снял и оставил дома, так что нападать на него смысла не было. Костюм, правда, тоже хороший, костюм адидасовский, но будем надеяться, что вокруг нет товароведов, отличающих подделку от настоящего адидаса. Выгляжу, наверное, как молдавский грузчик. Хоть от милиции прячься. Бррр...