Про Сома усатого - [3]
Долго не хотел Егор, не верил он Ване. Наконец согласился.
- Ты насчет ружья не думай, - сказал Егор, - я уж достану. Под утро заляжет старик спать, я и возьму, не увидит. Только не проспи, смотри.
9
Солнце еще только встало, когда Ваня слез с постели, забран с собою платье, чтобы не разбудить остальных ребят, пролез в окно на двор и оделся на крыльце. В Совхозе все спали, только одни пастухи выгоняли из ворот мычащую скотину.
Ваня проскользнул за дом. Сбежал вниз но пригорку к реке. На берегу за баней ждал Егор с ружьем.
Мальчики торопливо отвязали лодку. Лодка была длинная и очень узкая.
Называется такая лодка душегубкой; от всякого неловкого движения может легко перевернуться.
Выплыли на середину реки. Бр-бр-р… холодно и тихо-тихо. ..
- Вон там, за корягой-шепчет Ваня, мы его вчера видели. Я уверен даже, что он живет под корягой…
Егор направил лодку к большой черной коряге - упавшему в реку дереву - и остановил лодку в тени.
- И глубоко здесь, - сказал он, - дна не достанешь.
- Тише, - скомандовал Ваня, - теперь стреляй.
- А коль его там нет? - спросил Егор.
- Стреляй все равно. Не убьем, так отпугнем. Он больше и не приплывет сюда.
Егор взял ружье и наклонился над водой.
Бух… Бух!..
Вспенилась вода, испуганно взлетели из тростников у берега две птички, мелкая рябь побежала по реке.
- Теперь, - сказал Ваня, - мы поедем вдоль берега, а ты стреляй. Рыбы иногда живут в глубоких норках в иле. Я читал об этом в книжке.
Бух… бух… бух… - стрелял Егор, а эхо от бани повторяло выстрелы и разносило их но берегу.
Ване так и казалось, что вот-вот выплывет на поверхность огромный мертвый сом.
Вдруг слышит Ваня - кто-то зовет его.
Смотрит, - на берегу дядя, с ним сторож Василий и еще рабочий.
- Сейчас же приставай к берегу! - кричит дядя, приложив руку к губам.
Пришлось послушаться.
- Что это вы делаете, - строго спросил дядя. - что ото за новое баловство?
- Я… я сома хотел убить, - смущенно бормочет Ваня.
Дядя чуточку улыбнулся,
- Что ж, по-твоему, сом тебя дожидаться будет? И как ты смел без спроса брать ружье, ведь вы и обращаться к ним не умеете и лодку могли бы перевернуть. Охотники!
- Я вот тебе покажу, как у меня ружья красть, - грозит Василий Егору.
За чаем дети подняли Ваню на смех.
- Ваня, а Ваня, покажи сома, - пристает Лина.
- Ваня, много ты лягушек настрелял? - хохочет Миша.
- Ваня, а ты ружье чем зарядил, может, одним порохом? - поддевает Коля.
- Ну вас. Отстаньте! - отбивается от ребят Ваня и прибавляет. - А сома я все-таки испугал. Он теперь ни за что сюда не приплывет.
Но к вечеру опять не досчитались двух утят.
10
Прошло два дня. Уток и гусей держали взаперти на птичьем дворе, и бедная птица томилась без воды. Целый день крякали утки и гоготали гуси.
Николай Петрович - заведующий - только что пришел с поля к обеду, когда во двор вошел крестьянин дядя Евсей.
- Як вам, Николай Петрович, - сказал он, подходя к крыльцу.
- Здравствуйте, Евсей Митрич, в чем дело?
- Да, говорят, у вас сом завелся, утят жрет.
- Просто не знаю, что делать, - ответил заведующий. - Ничем его не словишь.
- А я бы его вам поймал, - ответил дядя Евсей. - Я одну штуку знаю.
- Да уж, пожалуйста, Евсей Митрич, такую услугу окажете, не знаю, как и благодарить вас.
- Уж не беспокойтесь. Только еще одного утенка загубить придется. Последнего.
- Зачем? - удивился Николай Петрович.
- А вот увидите: вы утенка приготовьте, а я ужо к вечеру приду.
11
Федосья со всеми детьми пошла на птичий двор. Долго выбирали утенка. Всех, жалко. Наконец выбрали одного, самого некрасивого, и отсадили отдельно в корзину.
К вечеру служащие, рабочие и дети собрались на берегу смотреть, как дядя Евсей будет ловить сома.
Дядя Евсей вынул из мешка длинную крепкую веревку. На одном конце был стальной крючок.
Дядя Евсей привязал веревку к старой развесистой иве на берегу реки, а другой конец с крючком обмотал вокруг утенка и завязал крепким узлом.
Потом велел пустить всех, уток на воду и быстро гнать их вниз по реке.
- Только не шуметь, - сказал он внушительно.
Уж и радость была для уток, снова очутиться в воде. Важно плыли толстые белые утки, отражаясь в розовой вечерней реке. Молодые утята то и дело ныряли, кувыркаясь в воду вниз головой. Птичница Федосья бежала по берегу, размахивая длинным ивовым прутом. Дети сидели на берегу, затаив дыхание.
Дядя Евсей спустил на воду привязанного утенка. Бедный утенок, неуклюже барахтаясь, присоединился к своим желтым товарищам, но, - увы, утиное стадо проплыло мимо старой ивы, наполняя воздух веселым кряканьем, а утенок остался один.
Напрасно трепыхал он крылышками и тяжело бился по воде, стараясь догнать товарищей. Не пускала его веревка.
- Теперь смотрите, - шепнул дядя Евсей, - сейчас его сом схватит. Он всегда оставших утят ловит.
Все ждали. Утенок выбивался из сил.
Вдруг… не прошло и двух минут, как что-то черное, огромное метнулось над водой и тотчас же, тяжело шлепнувшись, исчезло вместе с утенком.
Все даже вскрикнули. Лиза чуть в воду не свалилась.
И тотчас же нередка натянулась, запрыгала и забурлила под ней вода.
- Можно, что ль, тащить? - спросил рабочий Семен.
- Ни, ни, - остановил дядя Евсей, - этак он, пожалуй, веревку оборвет, пусть маленько притомится, ишь ты, ишь ты. гляди, как ходит, всю воду взбаламутил.
