Помощник шёл медленно, явно никуда не спеша. Глазел на раздетых (или слегка одетых) по погоде девиц, беззастенчиво пялясь на обтянутые тоненькой тканью округлости. С парочкой даже подшутил, заработав оценивающие взгляды и благосклонные улыбки.
Домовая не ревновала. Она относилась к Сергею как к хозяину жилища и старшему братику одновременно, что в среде домашней нечисти редкость несусветная. И найди он себе постоянную спутницу – она бы только порадовалась. Но Иванов не спешил. Случайные интрижки его вполне устраивали.
Беспокоило другое. Так на работу не ходят. Даже если бы Антон где-то задержался, то ответственный подчинённый обязательно поглядывал бы на часы, нервничал. Служба есть служба, шуток и опозданий не любит. А тут – ни дать, ни взять – прогулка.
Перебегая от дома к дому, стараясь держаться поближе к углам и подворотням, Маша упрямо следовала за парнем. Добрались до самого центра. Табло на одном из красивых, полустеклянных зданий показало 10 утра.
Ровно в этот момент помощник достал смартфон и недолго с кем-то переговорил. Слов было не слышно, однако выражение его лица говорило само за себя. Недовольное. А потом Иванов сменил темп. Расслабленная походка сделалась упругой, стремительной. Кицунэ засеменила следом, проклиная свой маленький рост и короткие для такой ходьбы ножки. Хорошо хоть бежать далеко не пришлось. Ровно до огромного кафе быстрого питания с логотипом, на котором посетителям улыбался Михаил Иванович Калинин, бывший всесоюзный староста.
Юркнув следом, девушка облегчённо вздохнула. Даже такое большое, переполненное помещение – это дом и, следовательно, сила для домовой. Немного, крохи, однако лучше, чем ничего. На улице она себя вообще беззащитной чувствовала.
Ничего не замечая, Сергей приобрёл что-то в ярких коробочках и уселся за первый попавшийся свободный столик. Маша пристроилась в другом конце зала, по-прежнему усиленно делая вид, будто её тут нет.
Через пару минут вошёл Антон. Прямо так, в своей одежде по моде начала восьмидесятых прошлого века. На него никто не обратил внимания. Город крупный, тут и не такие фрики шляются. Сел напротив подчинённого, губы призрака зашевелились.
«Я не подслушиваю, а уличаю в ходе наблюдения» – подумала донельзя заинтригованная кицунэ, растворяясь в воздухе. Сил минуты на три хватит, да и не заметит никто. Строго говоря, домовые не имеют полноценной невидимости, как тот же инспектор. Они попросту в совершенстве освоили умение отвода глаз.
Тихо приблизилась с дальней стороны стола, присела, забравшись под столешницу. Не хватало, чтобы кто-нибудь из посетителей об неё споткнулся или парни Печать всевидящую ненароком активировали и увидели – позора не оберёшься. Вслушалась. Из-за царящего вокруг гама доносились лишь обрывки фраз.
…– Только девочкам ни слова.
– Ясное дело, не скажем…
– Тогда новый домовой нужен, без этого никак.
– Да я понимаю. Но Маша… Ты же её знаешь… Может заплакать от обиды.
– Придётся объяснить…
Дальше девушка ничего не слышала. «Новый домовой» – этого оказалось вполне достаточно, чтобы повергнуть её в бездну ужаса и горя. Выгоняют… не долго длилось счастье…
***
Когда кицунэ наконец-то пришла в себя, парней уже не было. Их место заняли какие-то пахнущие духами молодцы в узких штанах с подворотами и напомаженными стрижками.
– Девочка, – обратился к ней один из них. – Ты что-то потеряла? Нужна помощь?
– Да пошёл ты, козёл! – и Машка пулей вылетела из-под стола, совершенно не обращая внимания на раскрывших в удивлении рты молодых людей.
Домой почти бежала. Зло, целеустремлённо, ежесекундно вытирая слёзы обиды на личике. Ей очень хотелось уйти, не повстречавшись с Ивановым. Только записку оставит, не больше. Вот ещё, будет она ждать, пока на двери укажут! У кицунэ гордость имеется, до такого опуститься она себе не позволит!
Вот и подъезд, вот дверь – домовым ключи не нужны… А вот премерзкая рожа Сергея… Ещё и улыбается, сволочь!
Не в силах более себя сдерживать, Маша набросилась с кулачками на помощника, не забывая ещё и пинать его ножками.
– Гад! Гад! Гад! За что?! – не помня себя от обиды, выкрикивала она через поток рыданий. – За-а-а что-о-о?
– Ты чего? – Иванов даже не думал сопротивляться, обалдев от такого поведения своей домохранительницы.
– Я-а-а всё-о зна-а-а-ю-ю, – продолжала биться в истерике девушка. – Мерза-а-вец! Все вы-ы таки-и-е…
В реал вошёл Швец. Он деловито, без сантиментов, сгрёб вырывающуюся Машку в охапку и понёс её в ванную.
– Воду открой. Холодную, – на ходу бросил инспектор впавшему в ступор подчинённому. – Сейчас приведём в чувство…
– Ага, – и Иванов бросился в ванную, мешая приятелю в узком коридоре.
***
–А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-!!! – в квартире раздался такой визг, что завибрировали стёкла, а вазочка с конфетами лопнула пополам, хоть и стояла в шкафу. – Уро-о-о-ды!!!
– Ноги!!! – из ванны вылетели Иванов, за ним Швец, следом бутылка с шампунем шмякнулась о стену. Потом полетели предметы помельче: флакончики с кремами, мыло, мочалка, зубные щётки.
– Запирай! – в азарте боя и руководствуясь инстинктом самосохранения, крикнул помощник. – Иначе Машка нас тут поубивает!
