Призывающий ветер - [49]

  Митч встал, споткнулся и упал. Она поддержала его, подставив плечо. Он был тяжелый как камень, насквозь промокший, холодный как лед. Дрожь сотрясала его, мокрая голова бессильно уткнулась ей в шею.

  Горячие слезы, смешиваясь со студеным дождем, побежали у нее по щекам.

  — Ох, Митч! — причитала она, целуя его. — Вы спасены... Ох, слава Богу...

  Лейси обхватила его за пояс и отвела вдоль берега к сухому месту. Как убитый, рухнул он на камни. Голова откинулась назад, глаза были закрыты, губы синие, сквозь загорелую кожу лицо светилось каким-то серо-голубым цветом. Пряди мокрых волос свисали на лоб. Руки со скрюченными пальцами раскинулись в стороны. Казалось, он не дышит и вообще неживой, вот только на шее тяжело и неровно бился пульс.

  Лейси опустилась на камни рядом с ним.

  — Митч?

  Веки дрогнули, но он не открыл глаз. Она погладила его по щекам, взяла его руки в свои. Он вздрогнул. Глаза приоткрылись.

  — Пойдемте, не надо вам здесь лежать.

  — Со мной все в порядке, — прохрипел он.

  — Нет, вам нельзя тут оставаться, — покачала головой Лейси. — Вы замерзнете. Пойдемте. — Она обхватила его за плечи и попыталась приподнять. Он начал кашлять. Кашель был глубокий, надрывный. Она почувствовала, как он весь дрожит. — Митч! Пошли! Здесь холоднее, чем в животе у полярного медведя!

   Не дождавшись никакого отклика, Лейси начала тормошить Митча. Наконец он кое-как встал с ее помощью на ноги. Она закинула его руку себе через плечо, и они пустились в долгий, мучительно долгий путь к дому.

   Шли пошатываясь и не разговаривая. Джетро держался впереди и мяукал, будто подбадривая их. Время от времени он останавливался, оглядывался и затем снова медленно вышагивал по тропинке.

  В доме Лейси усадила обессилевшего Митча на стул и сразу же поставила на плиту кастрюльки с водой. Потом втащила в комнату корыто и освободила для него место перед огнем. Сняла с себя мокрые джинсы и свитер и надела длинные трикотажные штаны, потом принялась стягивать одежду с Митча.

  Он пытался помочь ей, но его ледяные, одеревеневшие пальцы только мешали.

  — Позвольте мне, — сказала Лейси, отводя его руку в сторону. В другое время она не преминула бы втихомолку полюбоваться его атлетической фигурой. Сейчас она раздевала Митча почти бесстрастно, потом налила ему в корыто горячей воды и помогла влезть в него.

  Восхищаться его мужской красотой она будет потом. Потом будет наслаждаться видом его крепких мышц, плоского живота и твердых ягодиц, всем тем, что делает внешность Митчелла Да Сильвы такой сексуальной. Сейчас же надо просто его согреть.

  — Я не находила себе места. Боялась, что вы утонули, — лепетала она, пока он полулежал в корыте. Его поджатые острые коленки казались такими же беспомощными, как и измученное лицо. — Я думала, вы там погибли.

  — Почти так и было. — Он медленно открыл глаза и встретился с ее взглядом.

  — Согласитесь, это же несусветная глупость — пуститься в такую даль на шлюпке, — побледнев, проворчала Лейси.

— Нет.

  — Митч, вы поступили по-дурацки, — стояла она на своем. — И я была дурой, что позволила вам.

  Он снова приоткрыл глаза.

  — Да?

  — О, да, — кивнула Лейси, не отводя взгляда, хотя и пыталась, — она чувствовала, что в глазах у нее сейчас отражается сердце, что они говорят о том, чего не могут выговорить губы.

  И Митч прочел все сказанное ими. Внезапным рывком он вскочил на ноги, едва не опрокинув корыто, вода струйками потекла с тела. Лейси отпрянула.

— В-вам нужно полотенце.

Митч схватил ее за руку.

— Какое полотенце! Мне нужна ты!

  Лейси не стала переспрашивать, раздумывать. Она ведь любит его.

  Без лишних слов она раскинула руки и приняла его в свои объятия. Он дрожал, и она вытерла его перед огнем. А когда он протянул руки к кнопкам ее длинных штанов, помогла ему расстегнуть их. И пальцы ее торопились не меньше, чем его пальцы. Она нуждалась в нем так же, как и он нуждался в ней.

  Сегодня она чуть не потеряла его — и заглянула в будущее, такое же мрачное, как штормовое море. В будущее без Митча. И пускай любить его опасно, пускай. Он ведь и сам сказал, что она нужна ему. Он не сказал, что любит ее.

  Но сейчас это совершенно не тревожило Лейси. Сейчас он рядом с ней, в ее объятиях. И она оптимист. Если Бог дал ей такой шанс, у Него были основания. Она не станет спрашивать, какие.

  Лейси взяла Митча за руки и повела к кровати.

  — Я так боялась, — бормотала она, укладывая его и согревая в своих объятиях, прижимая тем крепче, чем ярче всплывала у нее перед глазами картина бушующего моря и беснующихся волн, готовых вот-вот поглотить утлое суденышко. Просто чудо, что он не утонул. Голос ее сорвался, и Митч остановил ее причитания поцелуем.

  — Тшш, — прошептал он. — Не надо. Теперь тебе будет хорошо.

  — Не мне, — возразила она. — Тебе. Я... Ты... — У нее не хватало слов объяснить. Глаза наполнились слезами.

  — Знаю, — повторял он, слизывая ее слезы, целуя, покрывая все лицо поцелуями. Все это время его руки лихорадочно блуждали по ее телу, будто он пытался убедить себя, что она и вправду рядом. — Знаю.

  Она спала рядом с ним и раньше, прижимаясь к его теплому боку, и теперь ожидала знакомого уже ощущения. Как бы не так. То, что она испытывала сейчас, не шло ни в какое сравнение с прежним. Вот, оказывается, что такое страсть. Это когда от одного лишь прикосновения его голой кожи к твоей ты испытываешь несказанное блаженство и вместе с тем мучительную неутоленность. Такое чувство, будто ей нужно сейчас же, сию секунду, иначе она умрет, вобрать в себя Митча — всего целиком, с душой и плотью. Вобрать — и в то же время самой раствориться в нем. И когда его колено проскользнуло между ее ног, когда его рука неуверенно коснулась живота, а потом и пушистых завитков, проверяя, ждет ли его влажное тепло, она жалобно взмолилась: