Призраки - [12]
Проблема в том, чтобы уяснить суть проблемы как таковой. Для начала, кто представляет для него большую угрозу, Велик или Черни? Если разобраться, Велик выполнил условия договора, чеки приходили регулярно, каждую неделю, поэтому ополчиться против него означало бы укусить руку, которая тебя кормит. А с другой стороны, именно Велик заварил эту кашу — фактически запер в четырех стенах и погасил свет. С тех пор он, Синькин, блуждает в темноте, ощупью ища выключатель, жертва собственного расследования. С виду вроде все нормально, одно непонятно: зачем это Белику? И тут мозг Синькина отказывается соображать. Этот простой вопрос ставит его в тупик.
Теперь Черни. До настоящего момента он был порученным ему «делом», источником всех его бед. Но если истинная цель Велика — расправиться с ним, Синькиным, а вовсе не с Черни, тогда, возможно, последний ни при чем, невинная жертва. В этом случае ситуацию нетрудно представить себе как зеркальную: Черни выступает в роли наблюдающего, а он, Синькин, в роли наблюдаемого. А что, очень может быть. Возможен и другой вариант: Черни с Великом одна шайка, и они сговорились его прикончить.
И чем это — пока — для него обернулось? В сущности, ничем, по большому счету. Они обрекли его на безделье, абсолютную пассивность, когда жизнь почти на нуле. Пустота — вот все его ощущения. Так, наверно, чувствует себя человек, приговоренный безвылазно сидеть в четырех стенах с одной книжкой в руках. Не странно ли, гореть вполнакала, воспринимая мир через печатное слово, живя чужой жизнью? Но если книжка интересная, может, все не так уж и плохо? Увлечется чьей-то историей да и забудет о себе? Вот только эта книга ничего ему не дает. В ней нет ни историй, ни сюжета, ни действия — сидит человек за столом и пишет книгу. Всё. И Синькин решает: с меня хватит! Но как выйти из игры? Как выйти из «комнаты» или «книги», которая пишется до тех пор, пока он остается в комнате?
Постоянно видя перед собой пишущего Черни, Синькин уже сомневается в достоверности картины.
Человек год сидит за столом и что-то строчит, — может, это мираж? Тогда за кем он следовал по пятам в самые отдаленные места, с кого он часами не сводил глаз, пока они не начинали слезиться? Разве не удивительно, что Черни практически не выходит из дому, ну разве только в соседний магазин, или в кино, или подстричься? Чаще же — но все равно крайне редко — бесцельно слоняется, глазея по сторонам на клочки пейзажа, парадные подъезды, крыши домов. Или это могут быть городские скульптуры, пароходики на реке, уличные вывески. Ни с кем двумя словами не обмолвится, никого не пригласит, если не считать той давнишней встречи с плачущей женщиной в ресторане. Синькин, можно сказать, знает про Черни всё — от мыла и одежды, которыми тот пользуется, до газет, которые тот читает, и вся эта информация скрупулезно заносится в тетрадь. Он узнал про него тысячи мелких подробностей, доказывающих лишь то, что ничего не известно. Ибо остается главная закавыка: этого не может быть по определению. Такой Черни в принципе не должен существовать.
В результате в голову Синькина закрадывается мысль, что это розыгрыш, инсценировка: Велик платит Черни за то, чтобы тот сидел у окна и ничего не делал. И его писанина, все эти сотни изведенных страниц, вероятно, сплошное надувательство: может, он переписывает имена из телефонного справочника, или словарные статьи из энциклопедии в алфавитном порядке, или того же «Уолдена». А может, это даже и не слова, а бессмысленные каракули, произвольные отметины на бумаге, неразбериха, помноженная на абсурд. Тогда настоящий писатель — Велик, а Черни — всего лишь дублер, шарлатан, актеришка, который сам по себе ничто. Иногда, в русле этих рассуждений, Синькин додумывается до единственного логического вывода: Черни много. Два, три, четыре близнеца разыгрывают перед Синькиным роль Черни, каждый проводит на сцене сколько-то времени, а затем возвращается к домашнему очагу и уюту. Эта мысль до того чудовищна, что Синькин старается поскорей отогнать ее. Почти год прошел в этом подвешенном состоянии, и вот он, крик души: я задыхаюсь, это конец, я погибаю…
На дворе сорок восьмой год, середина лета. Наконец Синькин решил действовать. Он открывает баул с тряпьем на все случаи жизни и начинает подбирать подходящую личину. Забраковав несколько вариантов, он останавливается на образе старика Розена из своего детства — этот нищий побирался в их квартале. Итак, он облачается в костюм бродяги: шерстяные обноски, схваченные бечевкой развалившиеся башмаки, потрепанная сумка через плечо со всеми пожитками и довершающие маскарад запущенная седая борода и такие же седые длинные патлы, делающие его похожим на ветхозаветного пророка. В отличие от старика Розена у него вид не столько чахоточного бомжа, сколько мудрого шута или блаженного, живущего на задворках общества, малость тронутого, но безобидного. От него веет приятным безразличием к миру: после всего, что он пережил, ничто не может выбить его из колеи.
Синькин занимает удобное место на противоположной стороне улицы, достает из кармана осколок разбитой лупы и начинает изучать измятую вчерашнюю газету, выуженную из соседней урны. Двумя часами позже из дому выходит Черни и, спустившись по ступенькам, направляется в его сторону. Погруженный в свои мысли, Черни нищего не видит или не желает замечать, поэтому Синькин окликает его приятным голосом:
«Храм Луны» Пола Остера — это увлекательная и незабываемая поездка по американским горкам истории США второй половины прошлого века; оригинальный и впечатляющий рассказ о познании самих себя и окружающего мира; замечательное произведение мастера современной американской прозы; книга, не требующая комментария и тем более привычного изложения краткого содержания, не прочитать которую просто нельзя.
Натан Гласс перебирается в Бруклин, чтобы умереть. Дни текут размеренно, пока обстоятельства не сталкивают его с Томом, племянником, работающим в букинистической лавке. «Книга человеческой глупости», над которой трудится Натан, пополняется ворохом поначалу разрозненных набросков. По мере того как он знакомится с новыми людьми, фрагменты рассказов о бесконечной глупости сливаются в единое целое и превращаются в историю о значимости и незначительности человеческой жизни, разворачивающуюся на фоне красочных американских реалий нулевых годов.
Один человек. Четыре параллельные жизни. Арчи Фергусон будет рожден однажды. Из единого начала выйдут четыре реальные по своему вымыслу жизни — параллельные и независимые друг от друга. Четыре Фергусона, сделанные из одной ДНК, проживут совершенно по-разному. Семейные судьбы будут варьироваться. Дружбы, влюбленности, интеллектуальные и физические способности будут контрастировать. При каждом повороте судьбы читатель испытает радость или боль вместе с героем. В книге присутствует нецензурная брань.
Случайный телефонный звонок вынуждает писателя Дэниела Квина надеть на себя маску частного детектива по имени Пол Остер. Некто Белик нанимает частного детектива Синькина шпионить за человеком по фамилии Черни. Фэншо бесследно исчез, оставив молодуюжену с ребенком и рукопись романа «Небыляндия». Безымянный рассказчик не в силах справиться с искушением примерить на себя его роль. Впервые на русском – «Стеклянный город», «Призраки» и «Запертая комната», составляющие «Нью-йоркскую трилогию» – знаменитый дебют знаменитого Пола Остера, краеугольный камень современного постмодернизма с человеческим лицом, вывернутый наизнанку детектив с философской подоплекой, романтическая трагикомедия масок.
Через полгода после того, как он потерял жену и двух сыновей в авиакатастрофе, профессор Дэвид Зиммер сидит в алкогольном ступоре перед телевизором – и вдруг видит отрывок из старого немого фильма с комиком Гектором Манном, без вести пропавшим в 1929 году на взлете своей звездной карьеры. Стряхнув оцепенение, Зиммер объезжает Америку и Европу, чтобы посмотреть все редкие копии сохранившихся манновских короткометражек, и пишет биографию этого полузабытого комедианта. Вскоре он получает письмо, из которого следует, что вроде бы Гектор Манн еще жив и просит его приехать.
Один из наиболее знаковых романов прославленного Пола Остера, автора интеллектуальных бестселлеров «Нью-йоркская трилогия» и «Книга иллюзий», «Ночь оракула» и «Тимбукту».Пожарный получает наследство от отца, которого никогда не видел, покупает красный «Сааб» и отправляется колесить по всем Соединенным Штатам Америки, пока деньги не кончатся. Подобрав юного картежника, он даже не догадывается, что ему суждено стать свидетелем самой необычной партии в покер на Среднем Западе, и близко познакомиться с камнями, из которых был сложен английский замок пятнадцатого века, и наигрывать музыку эпохи барокко на синтезаторе в тесном трейлере.Роман был экранизирован Филипом Хаасом — известным интерпретатором таких произведений современной классики, как «Ангелы и насекомые» Антонии Байетт, «На вилле» Сомерсета Моэма, «Корольки» Джона Хоукса, «Резец небесный» Урсулы Ле Гуин.
«Привет, офисный планктон!» – ироничная и очень жизненная повесть о рабочих буднях сотрудников юридического отдела Корпорации «Делай то, что не делают другие!». Взаимоотношения коллег, ежедневные служебные проблемы и их решение любыми способами, смешные ситуации, невероятные совпадения, а также злоупотребление властью и закулисные интриги, – вот то, что происходит каждый день в офисных стенах, и куда автор приглашает вас заглянуть и почувствовать себя офисным клерком, проводящим большую часть жизни на работе.
В этот том избранных произведений известного туркменского писателя Агагельды Алланазарова вошли почти все прозаические произведения, переведенные на русский язык. Большинство из них переводились и на другие языки мира. По его произведениям сняты полнометражные художественные фильмы «Прощай, мой парфянин», «Дестан». Том получил название по одноименной повести, вошедшей в него. Все произведения отличаются яркостью, самобытностью, увлекательным сюжетом.
Зорайда Кордова – популярный автор более десятка Young Adult романов и рассказов. Помимо написания романов, она является одним из организаторов We Need Diverse Books, соредактором бестселлера «Вампиры не стареют», а также соавтором авторского подкаста Deadline City. Зорайда родилась в Гуаякиле, Эквадор, но называет Нью-Йорк своим домом. Номинация Best Science Fiction and Fantasy 2021. Выбор INDIE NEXT LIST pick for September 2021. Лучшая книга по версии Amazon. «Наследие Божественной Орхидеи» – это поистине волшебная история, сочетающая мистический мир с приземленной реальностью одной семьи.
Валенсия мечтала о яркой, неповторимой жизни, но как-то так вышло, что она уже который год работает коллектором на телефоне. А еще ее будни сопровождает целая плеяда страхов. Она боится летать на самолете и в любой нестандартной ситуации воображает самое страшное. Перемены начинаются, когда у Валенсии появляется новый коллега, а загадочный клиент из Нью-Йорка затевает с ней странный разговор. Чем история Валенсии связана с судьбой миссис Валентайн, эксцентричной пожилой дамы, чей муж таинственным образом исчез много лет назад в Боливии и которая готова рассказать о себе каждому, готовому ее выслушать, даже если это пустой стул? Ох, жизнь полна неожиданностей! Возможно, их объединил Нью-Йорк, куда миссис Валентайн однажды полетела на свой день рождения?«Несмотря на доминирующие в романе темы одиночества и пограничного синдрома, Сьюзи Кроуз удается наполнить его очарованием, теплом и мягким юмором». – Booklist «Уютный и приятный роман, настоящее удовольствие». – Popsugar.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман-антиутопия талантливого английского писателя А. Гарленда о самосознании наших молодых современников, выросших в городских джунглях в условиях глобальной коммерциализации мира.Архетипический мотив поисков земного рая, его обретение и разрушение обнаруживают внутреннюю противоречивость и духовный трагизм поколения без иллюзий.Сочетание серьезной проблематики с сюжетной динамикой, оригинальность стилистических решений делают книгу Гарленда достойной внимания широкого круга читателей.
Впервые на русском — новый роман Брэдбери.Роман, писавшийся более полувека — с 1945 года до 2000-го — от одной символической даты до другой.Роман, развившийся из рассказов «Апрельское колдовство», «Дядюшка Эйнар» и «Странница», на которых выросло не одно поколение советских, а потом и российских читателей. Роман, у истоков которого стоял знаменитый художник Чарли Аддамс — творец «Семейки Аддамсов».И семейка Эллиотов, герои «Из праха восставших», ничуть не уступает Аддамсам. В предлагаемой вашему вниманию семейной хронике переплетаются истории графа Дракулы и египетской мумии, мыши, прошедшей полмира, и призрака «Восточного экспресса», четырех развоплощенных кузенов и Фивейского голоса…
Элен — любовница женатого мужчины. Конечно, она просит его жениться на ней, конечно, он всегда отказывает. Однажды она исповедуется в своём грехе католическому священнику-ирландцу, и положение меняется.
В своем первом большом романе «Смерть — дело одинокое», написанном через 20 лет после романа «Что-то страшное грядет», мастер современной фантастики Р. Брэдбери использует силу своего магического дара совершенно по-новому и дарит нам произведение, которое является вкладом в жанр крутого детектива и одновременно с мягкой ностальгией воскрешает в памяти события 1949 года и маленький городок Венеция в Калифорнии.