Призрак убийства - [23]

В начале дневника было несколько страниц, на которых владельцу предлагалось ввести различные данные — от номеров телефонов друзей до собственного размера рубашки. Как ни странно, Реймонд Мейсон все эти графы скрупулезно заполнил.

Адрес: Крегуэлл-Лодж, Крегуэлл.

Номер телефона: Крегуэлл 79.

Паспорт: № 383714.

Регистрационный номер автомобиля: КН6С8₃.

Размер обуви: 10.

Размер воротника: 15,5.

Группа крови: А.

При несчастном случае известить:

Генеральный менеджер

«Букмекерская контора Реймонда Мейсона», Делл-стрит, 14.

На следующих страницах, где было место для имен и адресов друзей, Генри нашел все наиболее знатные и богатые фамилии в округе, тщательно записанные Мейсоном. Некоторые были помечены галочками, и Генри с интересом отметил, что это те имена, которые встречались в старательно выписанных дневниковых записях.

Тиббет вздохнул и вернул дневник на стол. Потом стал обследовать дом дальше, но… Это не принесло никаких результатов. На первом этаже находилась небольшая кухня и туалет. Наверху — роскошно обставленная огромная спальня и спальня поменьше, запасная во всех смыслах, где сейчас организовал свою резиденцию Фрэнк Мейсон. В ванной наблюдалось разнообразие дорогих флаконов, содержащих лосьон после бритья со свежим ароматом, хвойные соли для ванн и тальковую пудру, ароматизированную, если верить этикетке, экстрактом из старых кожаных сапог для верховой езды.

Будь Генри менее настойчив, он мог бы этим ограничиться. Но инспектор заметил в потолке ванной люк и понял, что наверху должна быть приличных размеров мансарда. Он без особого энтузиазма подставил стул, толкнул люк вверх и подтянулся в полутемное пыльное пространство.

На первый взгляд это был обычный чердак: ненужные чемоданы и ящики, пустые картонные коробки, старые резиновые сапоги, трехногая кухонная табуретка.

Но затем Тиббет заметил пистолет.

Последний, на удивление чистый и блестящий по сравнению с запылившимся старьем, лежал на табуретке, прикрытый старой газетой, — точный брат-близнец того, что Генри видел в Крегуэлл-Грейндж. Спусковой крючок был обвязан бечевкой.

Вытащив из кармана чистый носовой платок, инспектор обернул им пистолет и очень осторожно отодвинул верхний край. Пистолет был не заряжен. Генри аккуратно положил его на место. Теперь он знал, куда делся пропавший пистолет майора Мансайпла, и был уверен, что его стоит использовать как наживку, а не как вещественное доказательство.

Внизу никаких признаков Фрэнка Мейсона не было. Тиббет осторожно закрыл за собой входную дверь, услышал щелчок и понадеялся, что молодой человек не ушел без ключа. Затем инспектор поехал в полицейский участок, а оттуда в гостиницу «Викинг», где его дожидались Эмми и стакан пива.

«Викинг» — веселая и уютная маленькая гостиница, облицованная белым сайдингом, как многие дома в округе. Эмми сидела в спальне возле зеркала, энергично расчесывая короткие темные волосы. Увидев в зеркале мужа, она улыбнулась.

— Привет, милый. Как дела? Загадка решена?

— Я думаю, да.

Она резко обернулась в удивлении.

— Нет, серьезно? Так быстро? Ты уже кого-то арестовал?

— Нет-нет, — ответил Генри.

— Тогда как же?

Он сел на кровать.

— Прости, любимая. Я не имел права так говорить. Еще ничего не разгадано, и до завтрашнего утра, как минимум, не будет изветстно точно, но интуиция подсказывает… хотя, ты же знаешь, что мне нельзя ничего рассказывать на этом этапе дела.

— Ты зверь. Я думала, что с женой поделиться можно, это не считается нарушением.

— Считается, — возразил Генри. — Ладно, как ты провела день?

— Довольно интересно. Пила чай с Изобель Томпсон, женой доктора. Она лучше меня сохранила фигуру, — мрачно добавила Эмми.

Инспектор подошел к ней и поцеловал в шею.

— Ты знаешь, что я обожаю толстых женщин, — сказал он. — Наверное, потому, что в возрасте шести месяцев был подсознательно влюблен в кухарку, которая весила семнадцать стоунов.

— Волосы не спутывай, глупый, — ответила миссис Тиббет. — В общем, Изобель согласилась передавать мне все местные сплетни на случай, если они тебе помогут. Но раз ты раскрыл дело…

— Мне все равно хотелось бы знать, что говорят в деревне.

Эмми передала слова Изобель об общественном мнении Крегуэлла.

— Очень интересно, — сказал Генри. — Значит, твоя подруга замужем за сыном того врача, который лечил Огастеса Мансайпла?

— Верно. Она мне рассказывала о старике. Это правда, что вся семейка слегка не в себе?

— Отнюдь. Далеко не так. Точнее, совсем не так. — Инспектор помолчал и добавил: — Что ж, пойдем в какой-нибудь бар и сами оценим местные сплетни. И эль.

На следующее утро в половине девятого Генри снова стоял перед дверью Крегуэлл-Грейнджа, дергая кованую ручку звонка. Его желание допросить Вайолет Мансайпл и тетю Дору было вполне выполнимо, но остальные члены семьи в это ясное и холодное воскресное утро уже оказались заняты чем-то другим. Клод и Рамона, как убежденные атеисты и почитатели природы, уже ушли на болота, вооружившись полевыми биноклями и ящиком для образцов. Джордж, Эдвин, Мод и Джулиан собрались посетить заутреню в деревенской церкви. Тетю Дору, несмотря на стойкое сопротивление, несколько лет назад удалось уговорить перестать посещать службы, и сейчас она ограничивалась слушанием религиозных передач по Би-би-си.