Призрак проститутки - [46]

Пошел текст «Альфы». Я читал пленку, а некоторые слова шепотом произносил вслух. Передо мной вставала половина моего прошлого, написанная в том стиле, какой я приобрел за годы анонимного писания, но это была хорошая половина моего прошлого.

«Несколько лет назад, вопреки контракту о хранении тайны, который я подписал в 1955 году, поступая в ЦРУ…» Так начинается предисловие к «Альфе». (Рукопись в две тысячи страниц, безусловно, всегда нуждается в предисловии.)

Итак, я снова с головой ушел в книгу и читал с белой стены моего гостиничного номера, служившей мне экраном, прокручивая рукой пленку перед моим специальным карманным фонарем, снабженным кадровым окошком и линзами, — читал вслух о первых годах службы в ЦРУ Гарри Хаббарда; имя это казалось мне таким же чужим, как имя незнакомого человека, которого тебе представили в комнате, полной незнакомцев, чьи имена ты машинально повторяешь. Страницы моего оригинала были так же близки мне и так же от меня далеки, как старая фотография, каким-то образом связанная с моим прошлым.

Рукопись «Альфа». Рабочее название:

Игра

Предисловие

Несколько лет назад, вопреки контракту о хранении тайны, который я подписал в 1955 году, поступая в ЦРУ, я начал писать мемуары, которые, казалось, давали неприкрашенную картину моей двадцатипятилетней службы в управлении. Я ожидал, что мой труд будет средней величины, а он разросся и стал, пожалуй, самыми длинными мемуарами, когда-либо написанными человеком, работавшим в ЦРУ. Возможно, меня пленило высказывание Томаса Манна, что «лишь изнурительно трудное интересно».

Однако эта попытка проследить за изменениями в моем характере и взглядах, происшедшими между 1955 и 1963 годами (а я довел рассказ только до этих пор), ни в коем случае не должна рассматриваться как мемуары. Это скорее Bildungsroman[4], углубленный рассказ о воспитании и развитии молодого человека. Любой искушенный читатель шпионских романов, взяв эту книгу в надежде познакомиться с блестяще закрученным сюжетом, обнаружит, что он попал на незнакомую ему почву. Будучи сотрудником ЦРУ, я имел возможность наблюдать достаточное количество заговоров — некоторые я начинал, другие завершал, во многих служил связным, но осуществление всего заговора целиком мне редко удавалось наблюдать. Я видел их отрывками, кусочками. Вполне разумно прийти к выводу, что в таком положении находятся почти все сотрудники ЦРУ. Мы, посвятившие себя разведке, привыкли иронически смотреть на свою жизнь и обычно не без грусти читаем шпионские романы: «Ах, вот если б у меня работа могла так ладиться». Тем не менее я надеюсь показать изнутри нашу повседневную жизнь и случающиеся в этой жизни приключения, а иной раз и совершенно исключительную по сложности среду, в которую разведчику приходится проникать, продолжая быть членом команды, которая ведет эту уникальную игру.

Часть I Первые годы, первый тренинг

1

Начну с изложения основополагающих фактов. Моя фамилия Хаббард. Брэдфорд и Фиделити Хаббард приехали в Бостон через семь лет после прибытия «Мэйфлауера», и ответвления нашего клана можно сегодня найти в штатах Коннектикут, Мэн, Нью-Хэмпшир, Род-Айленд и Вермонт. Насколько мне, однако, известно, я первый из Хаббардов, который публично заявил, что семья наша славится не столько своим именем, сколько внушительным количеством адвокатов и банкиров, врачей и законодателей; в Гражданскую войну наша семья дала стране одного генерала, было несколько профессоров, а мой дед, Смоллидж Кимбл Хаббард, был директором школы Сент-Мэттьюз. По сей день о нем ходят легенды. В девяносто лет он садился теплым летним утром в свою одноместную байдарку, делал сотню взмахов веслом в направлении залива Блу-Хилл, затем возвращался. Конечно, сделай дед один неудачный взмах веслом, и он полетел бы в холодную воду Мэна, что могло привести к роковому исходу, но умер он в постели. Мой отец, Бордмен Кимбл Хаббард, известный под именем Кэл (заимствованным от Карла (Кэла) Хаббелла, игрока «Нью-йоркских гигантов», перед которым мой отец преклонялся), был тоже человеком необычным, но столь противоречивым, что моя жена Киттредж, занявшись изучением его характера, написала работу «Двойственная душа». Он был фанфароном и одновременно священнослужителем — могучий дерзкий смельчак, принимавший по утрам холодный душ с такой же неизменностью, с какой другие едят на завтрак яйца с беконом. Каждое воскресенье он посещал церковь и при этом был фантастическим ловеласом. Когда вскоре после Второй мировой войны Эдгар Гувер всячески старался убедить Гарри Трумэна, что нет нужды создавать ЦРУ — всю такого рода работу ФБР-де может взять на себя, — мой отец взялся спасти начинание. Он соблазнил нескольких секретарш, работавших в ключевых отделах Госдепартамента, выудил у них кучу внутриведомственных секретов и сообщил их Аллену Даллесу, который быстро переправил «товар» в Белый дом, придумав историю их получения для прикрытия секретарш. Это, безусловно, помогло убедить Белый дом, что нам необходим отдельный орган, который занимался бы разведкой. После этого Аллен Даллес проникся особой симпатией к Кэлу Хаббарду. «Твой отец никогда в этом не признается, — сказал он мне однажды, — но тот месяц, что он провел среди секретарш, был лучшим периодом его жизни».