Призрак, осыпанный снегом - [12]

– Где же ты работал, что так «сгорел»?

– Айтишником.

– Ай – кем? – Иван Иванович округлил глаза.

– Ну-у… Компьютеры… – Кирилл развёл руками, изображая огромный предмет, который мог означать разве что глобальную сеть, но никак не габариты монитора.

– А-а-а… Компью-ю-ютеры… Вот эти компьютеры и доводят людей, что они в лес убегают.

      Кирилл, конечно, не стал рассказывать незнакомому человеку, как он в свои двадцать восемь уже работал заместителем директора в коммерческой фирме, занимающейся сомнительными сделками. И то, что он знал про махинации босса, но молчал за «красивую» зарплату. И не стал рассказывать про криминал, который опутал их компанию, словно паутина, и во что всё это вылилось.

      Посиделки с Иваном Ивановичем протекали душевным образом. Они поговорили о разных отраслях, и наконец Кирилл приступил к своему главному вопросу. Он решил расспросить о месте своего обитания, но так, чтобы не вызвать никаких подозрений:

– А вот скажите, Иван Иваныч, кто раньше жил в этом доме?

      Старик хмыкнул себе в усы и начал интенсивно напрягать память.

– Раньше Аглая Степанна жила. Потом дом перешёл по наследству к внукам.

– А эта Аглая Степанна… она случайно не занималась каким-нибудь сатанинством? Не колдунья она была?

– Кто?! Аглая Степанна? Да божий одуванчик… Хорошая была женщина, ничего не могу сказать плохого.

– А после неё?

      Иван Иванович подцепил вилкой лист квашеной капусты и захрустел.

– Поначалу приезжал всякий народ, на отдых, на рыбалку… Здесь, знаешь, сколько прудов в округе…? А кто и поохотиться… разные люди… Мы старались их не беспокоить. Они там по-своему, мы по-своему.

– А ничего странного не замечали в этом доме?

      Старик напряг память:

– Странного? Да ничего странного в этом доме не было. Всё как у всех.

– Я подумываю прикупить этот дом, поэтому расспрашиваю.

– А-а-а… Ну так покупай! Хороший дом, земли соток восемьдесят, газ можно подвести… Да и ремонт недавно делался.

В этот момент Кирилл перестал контролировать нижнюю челюсть, огурец завис у него на вилке.

– Какой ремонт?

– Ну для вас городских может это уже и не ремонт… Лет так шесть или семь прошло.

      У Кирилла начали всплывать в глазах картинки: крашеный пол, которому «лет двести», облупившаяся на стенах штукатурка и деревянные пожелтевшие окна с пластилиновой замазкой.

– И вы сами видели этот ремонт?

– Ну видеть не видел, а материалу много навозили. И пластиковые панели, и плитку, и цемента мешков так… много мешков.

– И вы слышали, как его делали?

– Стучали, конечно… Перфоратор жужжал, не переставая. Я как-то подошёл поинтересоваться, когда разгружали, а он посмотрел на меня так недружелюбно… Отшил, мягко говоря. Я больше и не подходил туда.

– Он – это кто?

– Да главный их, в очках! Я его потом видел несколько раз. Он проезжал мимо на Ниве, ну той, которая около тебя иногда стоит.

      У Кирилла пробежали по спине мурашки. Этот пазл никак не хотел складываться: причём тут Нива и какой к чёрту ремонт?

      Досидев до конца бутылки, Кирилл пьяный поплёлся домой, неся в руках разносолы, которые ему насобирал Иван Иванович. Он зашёл в дом, разулся, снял верхнюю одежду и подошёл к заднему окну. Там никого не было видно.

      Кирилл запел себе под нос разные фрагменты из попсы и плавно перешёл к душераздирающим воплям на английском языке. При этом он сначала набивал ритм о спинку кровати двумя поленьями, потом отбросил их в сторону, и начал скакать по дому и размахивать руками. После чего побесился на одном месте в ритме своего пения и разбрасывая в стороны руки. А когда импровизированная дискотека дошла до финала, он рухнул на кровать и забылся глубоким сном.

      Утром Кирилл проснулся и посмотрел на себя в зеркало: вид у него был невзрачный, да и на лбу красовался синяк с запёкшейся царапиной. Он огляделся вокруг и увидел валяющееся полено со следами собственной крови. Видно, хорошо вчера погулял. Парень сделал себе два огромных бутерброда и приготовил кофе. Во время завтрака он пытался восстановить в памяти вчерашний разговор с соседом. Ему казалось, что старик в силу своего возраста что-то перепутал.

      В течении первой половины дня этот разговор не давал ему покоя. Откуда такое подробное описание: чего они там разгружали? Старик вроде в нормальном рассудке, если что и спутал, но не до такой же степени…

      По окончании обеда, неудовлетворённый ответами на эти сомнения, парень допил чай, поднялся со стула и стал выискивать в интерьере хоть какой-нибудь намёк на ремонт. Здесь ничего не делалось лет сорок, по крайней мере внутри. Он походил по дому, потрогал стены и подоконники, постучал по полу…

      Тут его внимание привлёк кусок линолеума, расстеленный под обеденным столом. Похожий линолеум лежал у них в новом офисе, а значит он появился здесь сравнительно недавно. «Интересно, зачем его сюда положили? – подумал Кирилл, – может здесь пол прогнил?» Он отодвинул в сторону стол и убрал табуреты. Когда он приподнял линолеум, его взору предстала едва заметная дверь в полу, с металлическим кольцом сбоку, за которое можно подцепить, чтобы её открыть. «Вот уж не думал, что в этом доме есть подвал. Почему мне Инка про него ничего не сказала? Я мог бы хранить в нём овощи.»