Призрак Небесного Иерусалима - [47]
Андрей в ужасе открыл глаза – жесткий волос под рукой оказался пришедшего подластиться Раневской.
– Черт-те что! – сказал он себе вслух, поморщившись, поворачивая занемевшую шею, с ходу отринув мерзкую мыслишку о фрейдистских снах, уводящих в подсознание. И поднялся, чтобы пойти наконец спать в приличных – горизонтальных – условиях. «А Каравай, – подумалось ему, пока он стягивал с себя ботинки, – хоть и блатная, но не дура. И даже, скажем так, наоборот». На этом нечетком определении Андрей и провалился окончательно в сон. Уже без сновидений.
Маша
Маша сидела на кухне, обложившись литературой. Она смутно представляла себе, где искать. Но отступать было не в ее характере. Во-первых, Библия. Потом – Бердяев, Лосев, Даниил Андреев «Роза Мира», и даже Гоголь – «Мертвые души». Работать на кухне вечером было почему-то уютнее, чем в комнате. Рядом с томом Гоголя стояла вазочка с сушками. Маша, не глядя, выуживала очередную и с хрустом ломала. «Небесная Россия, – читала она сосредоточенно у Андреева, – эмблематический образ: многохрамный розово-белый город на высоком берегу над синей речной излучиной… Небесная Россия, или Святая Россия, связана с географией трехмерного слоя, приблизительно совпадая с очертаниями нашей страны. Некоторым нашим городам соответствуют ее великие средоточия; между ними – области просветленно прекрасной природы. Крупнейшее из средоточий – Небесный Кремль, надстоящий над Москвою. Нездешним золотом и нездешней белизной блещут его святилища…» Близко, думала Маша, но не то, не то!
В кухню зашел отчим, взглянул на стопку книг на столе – пару секунд присматривался к названиям на корешках, уважительно хмыкнул и поставил чайник. Маше показалось, что только что она упустила, рассредоточившись, какую-то ниточку. Она еще раз, в раздражении, прочитала: «Крупнейшее из средоточий – Небесный Кремль, надстоящий над Москвою…» Отчим достал с легким стуком чашку из буфета. Маша вскочила, собрала книжки и вышла из кухни.
– Я тебе помешал? – запоздало крикнул отчим.
– Нет, – глухо ответила Маша уже из комнаты. – Просто уже засыпаю.
Она продолжила читать в постели, когда вдруг кратко тренькнул звонок входной двери. Маша автоматически посмотрела на часы. Одиннадцать. Кто это к ним в такой час? Из прихожей доносились невнятные голоса: материн и чей-то баритон. И когда гость с Натальей проходили мимо ее комнаты по коридору, Маша узнала голос: это пришел Ник Ник.
– Извини, что так поздно. Как всегда, тонны работы…
– Ой, ну что ты, это не поздно. Прости, что тебя «высвистала», просто я очень волнуюсь за… – Дверь в кухню закрылась, и Маша не расслышала последнего слова, но была уверена, что это ее имя.
«Ах вот оно что! – подумала она. – Мама позвала на подмогу «тяжелую артиллерию»!»
На кухне между тем разворачивалось следующее действо: Наталья заварила свежий чай, вынула коробку конфет – очередной неоригинальный презент от благодарных больных – и села напротив Ник Ника. Он посмотрел на нее с улыбкой из-под начинающих седеть широких бровей.
– Все хорошеешь… – сказал он негромко, и она, как в старые времена, рассмеялась и похлопала его по руке:
– Все шутишь.
– Нет, – усмехнулся Ник Ник. – Не шучу. Что с Машей?
– А… У нее погибла подруга. Все это наложилось на практику, которую ты ей организовал на Петровке. Коля, я тебя прошу, выгони ее, а?
Катышев поднял на нее удивленные глаза:
– Наташа, ты о чем меня просишь? Девочка шла к этому так долго…
– Вот именно! – взорвалась Наталья. – Так долго! Со смерти Федора! Я хочу, чтобы это кончилось! Я все ждала, когда у нее начнется нормальная, студенческая, веселая жизнь! И вот скоро уже диплом получит, а в голове все то же: маньяки, убийства, кровь! И твоя практика этой патологии только благоприятствует! Я боюсь, Коля, боюсь, понимаешь?!
– Наташенька, – Катышев произнес имя с той же ласкательной интонацией, что и Федор в свое время, – пойми же, девочка больна этим. Для того чтобы вскрылся нарыв, ей необходимо найти преступника, спасти если не отца, то пусть чью-то другую жизнь… Лучше, чтобы это произошло как можно скорее, и тогда сами появятся какие-то иные желания. Кроме того, ее максимальная зацикленность дает ей фору даже рядом с матерыми профессионалами. Так что дай ей возможность доделать свое дело, а потом уже ищи подходящих женихов.
Наталья Сергеевна молчала и будто не замечала, как рука Ник Ника осторожно, ласково, один за одним ощупывает ее пальцы, то сжимая, то разжимая кисть.
– Не знаю, – встряхнула она головой и устало улыбнулась: – Спасибо тебе. – Она аккуратно вынула свою руку из-под его ладони. – Ты всегда был нам лучшим другом. – И она пошла снова ставить остывший чайник.
– Не хлопочи. – Катышев уже встал: высокий, костистый, с непроницаемым лицом. – Мне уже давно пора домой. Да и тебе надо ложиться.
Она печально кивнула и огладила легким, порхающим движением Катышева по плечу, будто скидывала невидимую соринку.
Катышев усмехнулся и быстро пошел по коридору к входным дверям, лишь на секунду помедлив рядом с дверью в Машину комнату.
Варварка
Иннокентий
Иннокентий послушно сидел и слушал, хотя все уже было ясно. Молодая женщина с бледным лицом и выпуклыми, а-ля Крупская, глазами шла уже по второму кругу. Пару месяцев назад ее мужа нашли иссеченным розгами до смерти, и жена, похожая на обиженное дитя, считала, что это справедливо. Муж, судя по фотографиям, суровый сибирский типаж, с носом уточкой и запрятанными глубоко голубыми глазками, достаточно долго носил жену – Ларису – на руках.
Виолончелистка с мировым именем Ксения Аверинцева покупает квартиру с видом на канал Грибоедова. Узнав об этом, ее бабка умирает от сердечного приступа. По роковому совпадению, она жила в той старой квартире и была подозреваемой по так и не раскрытому делу. Но Ксения не может поверить, что ее бабушка – убийца. Она просит Марию Каравай о помощи, и та соглашается. Постепенно разгадывая секреты жителей коммуналки, Маша с Ксенией приближаются к главной тайне, смертельно опасной и для ныне живущих. История, начавшаяся как любительское архивное расследование, превращается в остросюжетный триллер.
Июнь 1812 года. Наполеон переходит Неман, Багратион в спешке отступает. Дивизион неприятельской армии останавливается на постой в имении князей Липецких – Приволье. Вынужденные делить кров с французскими майором и военным хирургом, Липецкие хранят напряженное перемирие. Однако вскоре в Приволье происходит страшное, и Буонапарте тут явно ни при чем. Неизвестный душегуб крадет крепостных девочек, которых спустя время находят задушенными. Идет война, и официальное расследование невозможно, тем не менее юная княжна Липецкая и майор французской армии решают, что понятия христианской морали выше конфликта европейских государей, и начинают собственное расследование.
«Верьте мне, сказки про Золушек встречаются, и они всегда связаны с принцами, тут главное – не затянуть сюжета. Однако принцы в наше время понятие относительное, не всегда оправдывающее свою исконную сказочную репутацию.У Ксении в жизни было крайне мало ярких эпизодов…».
В Москве при странных обстоятельствах исчезают девушки. Не звезды, не манекенщицы, не дочки банкиров — а продавщицы и уборщицы, непривлекательные, полноватые, с неудавшейся личной жизнью. А потом их обнаруживают в своих квартирах, но уже бездыханными, со следами удушения тонким шнуром. И на теле каждой жертвы эксперты находят старинные эскизы, подписанные по-французски «Ingres». Энгр — имя мэтра французского неоклассицизма. Но как подлинные эскизы к гениальному полотну «Турецкие бани» могли попасть в убогие хрущевки на московских окраинах? Ведь все наброски к великой картине должны находиться на родине знаменитого художника, в музее Энгра в Монтобане! Парижская префектура проверяет и… обнаруживает подмену.
В Москве идет охота на красивых людей: погибают актриса, телеведущий, манекенщик… Они никак не связаны между собой, и следствие скоро заходит в тупик: растворяются в тумане наемные киллеры, невиновные признаются в убийстве, которого не совершали, а настоящий преступник, напротив, выходит из зала суда за «недостатком улик»… Это полный провал. Оперативникам с Петровки Марии Каравай и Андрею Яковлеву такая череда неудач в новинку: они не могут отпустить нераскрытые дела и, пытаясь нащупать «корень всех зол», обнаруживают тонкую нить, уходящую в «лихие 90-е», в те времена, когда жертв еще и на свете-то не было… Давнее преступление, задуманное как благо, оборачивается трагедией, затягивая в свою воронку все больше людей.
Странная кража случается в особняке в Царском Селе под Санкт-Петербургом – неизвестный забирает только 20 изразцов фламандской работы, объединенных одной темой: играющими детьми. Хозяин дома, состоятельный бизнесмен, не на шутку заинтригован и просит оперативника с Петровки Марию Каравай, блестяще зарекомендовавшую себя в делах, связанных с историей и искусством, заняться «частно» этим делом. В это же время в Москве почти одновременно вспыхивают пожары: один – в шикарном отеле «Метрополь», другой – в офисе на Патриарших.
В приозерном лесу найден труп неизвестной женщины, которая разбилась, упав с утеса. Похоже, она вела странный образ жизни и никогда не занималась своим здоровьем: ноги не знали обуви, зубы в страшном состоянии, на лице – плохо залеченный след от ожога. Именно по этому следу, когда полиция уже отчаялась установить личность, ее опознала бывшая санитарка интерната для слабоумных. Опознала к собственному ужасу: ведь она была уверена, что покойная и ее сестра-близнец умерли в юном возрасте двадцать лет тому назад… Сара Блэдэль четырежды называлась самым популярным романистом Дании по результатам читательского голосования.
В настоящий том включены остросюжетные повести, посвященные сложной и благородной работе сотрудников уголовного розыска столичной транспортной милиции. Живущий многоликой напряженной жизнью современный железнодорожный узел и оперативный уполномоченный Денисов — главные герои сборника. «Железнодорожный детектив»— так можно условно определить это довольно редкое направление отечественной детективной литературы. Для широкого круга читателей.
Однажды жарким летним вечером трем самым обыкновенным полицейским – Эрику, Аристиду и Виржини – поручают необычное задание: отвезти в аэропорт нелегала, подлежащего экстрадиции. В замкнутом пространстве машины висит тяжелая атмосфера. Виржини и Аристид – две стороны несвоевременного любовного треугольника. А Эрик просто устал от службы и неотвязного запаха смерти.Все становится только хуже, когда Виржини из любопытства вскрывает служебный конверт, содержащий информацию о заключенном. Полицейские узнают, что для их пассажира возвращение домой означает смерть.
Молодая девушка Сиссель Воге перестала разговаривать много лет назад. Однажды утром ее обнаруживают мертвой в собственном доме, спустя год после убийства ее отца, раскрыть которое полиции так и не удалось. А еще через несколько дней бесследно исчезает ее ближайшая соседка – четырнадцатилетняя Туне.Страшное и трагическое прошлое Сиссель неожиданно становится ключом к ее поискам, несмотря на то, что теперь девушка замолчала уже навсегда.
Роман Маури Сариола «Сусикоски и Дом трех женщин» — традиционный детектив с убийствами, совершаемыми из-за наследства.
Сценарий «В душной южной ночи» написан Стерлингом Силлифантом по мотивам книги писателя Джона Белла, создавшего серию романов о негре-сыщике Вирджиле Тиббсе. Однако книга и фильм — совершенно различные произведения. Вирджил Тиббс у Джона была очень близок однотипным, популярным в литературе 30-х образам сыщиков. В сценарии Стерлинга Силлифанта герой картины — личность, переживающая жестокие штормы и бури современной Америки с ее, как всегда, остростоящей негритянской проблемой. Тиббса играет Сидней Пуатье — первый актер-негр, получивший высшую американскую кинопремию — «Оскар» за исполнение главной роли в знакомом советскому зрителю фильме Стэнли Креймера «Не склонившие головы».
Скандально известный профессор символогии Джон Лонгдейл с трибуны научной конференции во всеуслышание объявил, что намерен поведать всему миру о невероятном открытии, которое способно обрушить устои современного христианства. Однако озвучить сенсацию профессор не успел: в тот же вечер он был жестоко убит. А в тысячах километров от Лондона, на острове Патмос, совершено жуткое массовое убийство паломников: с тел несчастных были срезаны огромные лоскуты кожи. Скотленд-Ярд связывает оба преступления с сэром Артуром МакГрегором, которому профессор назначил встречу незадолго до своей гибели, а также с ассистентом профессора француженкой Эли.
Эли, подруга сэра Артура МакГрегора, в панике: выстрелом в лоб убита жена ее брата Анри Леблана. Затем бесследно исчезает и сам Анри. Патологоанатом извлекает из глотки убитой женщины личинку цикады, а на снимках трупа отчетливо виден DVD с известным художественным фильмом; прототип главной героини родилась 01 января 33 года. Так Артур МакГрегор получает набор знаков из нового ребуса и, по мере его расшифровки, вместе с Эли погружается в тайну секретной организации «Цикада 3301», масштаба и чудовищного цинизма которой еще никогда не знало человечество… Книга основана на абсолютно реальных фактах.