Призрак на палубе - [9]

Оставшиеся в живых чудом достигли африканского берега. Среди них был и младший брат Бартоломеу Диаша Диогу, которому суждено было продолжить великие свершения своего погибшего брата. Именно Диогу Диаш откроет для человечества Мадагаскар и станет первым европейцем, обогнувшим Африку от Красного моря до Гибралтара.

Бартоломеу Диаш погиб на самых подступах к мысу Доброй Надежды, мысу, который был им же и открыт. Здешние смертоносные воды надёжно охраняли мир Востока от мира Запада, а сам знаменитый мыс стал в судьбе прославленного мореплавателя неким роковым магнитом, принёсшим ему не только бессмертие, но и смерть.

О смерч роковой, окутанный мглой!

Пучина морская!

Не молкнет рёв, потрясающий рёв

Твоих разъярённых, кипящих валов.

И вторят чудовища им, завывая…

Так почти мистически погиб знаменитый фидалгу Бартоломеу Диаш ди Наваиш, дважды бывший на пороге сказочной Индии, но так и не сумевший этот порог переступить. Молва суеверных мореплавателей, охваченных страхом перед неведомым, превратила гибель Бартоломеу Диаша в исполнение воли Божьей. В изустных матросских легендах отважный мореход становится вечным скитальцем океана.

Даже многие годы спустя после его гибели возвращавшиеся из Индии португальские моряки клялись, что видели во время шторма у мыса Доброй Надежды его корабль… Так появился первый в истории океана моряк-скиталец.

И всё же память о Бартоломеу Диаше пережила века, а имя его известно ныне каждому. И сегодня на португальском флоте в память о подвиге морехода парадным считается не правый борт, как это принято на всех других флотах мира, а левый. Ведь именно левым бортом первым обошёл мыс Доброй Надежды их соотечественник Бартоломеу Диаш — человек трагичной, но великой судьбы, ставший мифическим Летучим Португальцем, прообразом будущего «Летучего Голландца».

ПРОКЛЯТЫЕ ШКИПЕРЫ

Великая легенда о «Летучем Голландце», как никакая другая, пронизана мистикой и похожа на фантасмагорию. Она, безусловно, имеет под собой историческую подоплёку, вобравшую в себя историю жизни и смерти Бартоломеу Диаша и его последователей. Однако реальные факты теряют свои очертания под завесой времени.

Наиболее известный вариант легенды о «Летучем Голландце» связан с неким парусником, совершавшим рейс из Ост-Индии в Европу с грузом пряностей и чая. Его капитан Ван дер Страатен (по другой версии, капитана звали Ван дер Декен или вообще некто Ван) был человеком опытным и отважным, однако нрава весьма необузданного и свирепого. Его правилом было добиваться своей цели любыми средствами, пусть даже вопреки здравому смыслу и разуму. Впрочем, говорят, что именно по этой причине его и нанимали купцы, которые всегда были уверены — груз Ван дер Страатен всегда доставит в срок, чего бы это ему ни стоило.

Голландские историки считают, что в основу знаменитой легенды, навеки прославившей упрямство голландских моряков, легла реальная история, произошедшая с одним из голландских мореплавателей в 1641 году. Тогда некое торговое судно пыталось обогнуть мыс Доброй Надежды в поисках подходящего места для небольшого поселения, которое могло бы служить перевалочным пунктом для судов Ост-Индийской компании. Разыгрался сильный шторм, но капитан решил добраться до цели, чего бы ему это ни стоило. История закончилась плачевно из-за упрямства капитана, который так хотел попасть на восточную сторону мыса, что провозгласил: «Я попаду туда, даже если у меня это займёт время до самого конца света!» По другой версии, изречение голландского капитана было богохульным «Клянусь Богом и дьяволом, мы прорвёмся через этот шторм, пусть даже мне придётся плыть до второго пришествия!» — якобы выкрикнул он. В ответ на его богохульство раздался страшный голос: «Да будет так — плыви!» И до сих пор пытается Ван дер Декен обогнуть мыс Горн, но безуспешно.

Есть и другой вариант превращения обычного парусного транспорта в зловещий «Летучий Голландец». Когда близ мыса Доброй Надежды корабль Ван дер Страатена попал в сильный шторм, штурман неосторожно посоветовал капитану укрыться в одной из бухт. Предложение вполне разумное, но вместо того чтобы прислушаться к совету, Ван дер Страатен неожиданно вытащил пистолет и пристрелил своего вполне разумного штурмана.

— С каждым, кто пойдёт против меня, будет то же самое! — прорычал капитан, якобы обращаясь к перепуганным матросам.

Затем вконец распоясавшийся Ван дер Страатен пихнул ногой тело мёртвого штурмана за борт. Команда умоляла капитана одуматься, но он велел поставить все паруса и, громко распевая богохульные песни, держал курс в самый центр страшного тайфуна. Бешеные волны крушили борта судна, неистовый ветер ломал мачты и рвал в клочья паруса, но капитан стоял на своём, бросая вызов самому Богу. Доведённые до крайности матросы подняли бунт, пытаясь захватить управление кораблём, но Ван дер Страатен не растерялся. Когда ему не удалось словами образумить команду, он снова пустил в ход пистолет. Неизвестно, сколько пистолетов (а они были в ту пору однозарядные!) имел в запасе выживший из ума капитан, но он быстро и ловко перестрелял всю свою команду,