Призрак идет по Земле - [5]

— Кончай работу! — прозвучала над каменоломней громкая команда.

Алессандро рукавом рваной рубахи вытер лицо. Все! Умирать один раз. Идет туча с моря — надо бежать сегодня.

Вдоль каменоломни, принимая инструмент, шел надсмотрщик. Миас и Алессандро сложили кирки и ломы в кучу, присели на камни. Можно было несколько минут отдохнуть.

— Попрощаемся? — тихо спросил Миас. Алессандро молча кивнул головой.

— Если удастся — что будешь делать?

— Дорога для меня одна, — скрипнул зубами Алессандро. — Испания — огромное кладбище, на котором свирепствует банда больших и маленьких убийц. Мне придется либо умирать, либо быть одним из них.

— Снова скользкая дорожка?

— Снова.

— Смотри, поскользнешься — больше не встанешь!

— Не поскользнусь!

Миас сильно сжал локоть Алессандро и поспешно встал. К ним приближался надсмотрщик. Он подозрительно оглядел обоих.

— О чем говорили? Почему мало сделано? — закричал он.

— Столько, сколько и вчера, — смиренно ответил Миас.

— Молчать! Еще раз увижу — накажу!

— Что увидите? — не выдержал Алессандро.

— Молчать! — надсмотрщик побагровел. Коротко размахнувшись, он дубинкой ударил узника по спине. Алессандро вскрикнул, но сдержался. Надо молчать. Сегодня на карту будет поставлено все.

— В колонну! — скомандовал надсмотрщик.

Выстроившись в шеренгу по трое, каторжники поплелись к дороге. Десять рядов. Тридцать узников.

Двадцать охранников и десять собак окружили колонну. Поднимая пыль, каторжники направились к лагерю.

…Туча приближалась медленно, но непрерывно, затягивая непроницаемой пеленой звезды и месяц. Загрохотал гром. Сквозь окна бараков было видно, как в небе зазмеились зеленоватые молнии, четко обозначились железные решетки.

Алессандро осторожно оперся на локоть. Прислушался. Тишину нарушало только тяжелое. дыхание каторжников. Все спали. Можно идти.

Он вытащил из-под подушки узелок с одеждой, проскользнул между соседями. Нагнувшись, пробежал по длинному проходу до дверей. Там на стуле дремал дежурный — один из каторжников. Ему попадет от надсмотрщика, но что поделаешь. Пожалеешь товарища, погибнешь сам.

Тихо, без скрипа, открылись двери. Влажный свежий воздух пахнул в лицо, проник в легкие, опьянил Алессандро.

Не терять ни минуты!

Лагерь был обнесен высокой изгородью из колючей проволоки. Ночью маленькая электростанция давала свет для освещения запретной зоны. Вокруг территории были расположены шесть деревянных вышек. Там находились часовые, которых каторжники прозвали «попу-гаями».

Алессандро хотел пробраться как раз посредине между двумя вышками. Сегодня был удобный случай. Если пойдет дождь, часовые носа не высунут из-под укрытия. Можно будет пройти незаметно.

Несколько дней назад Алессандро достал кусачки. Теперь они пригодятся. Лишь бы только не лаяли собаки. На случай встречи с собакой Алессандро сберег порцию хлеба.

Совсем стемнело. Фонари на ограде едва светили, раскачиваясь под порывами сильного ветра. Полил сильный дождь.

— Слава тебе, боже! — прошептал Алессандро, — теперь можно…

Он одел брезентовую куртку, подполз к изгороди, На вышках молчали. Значит, не заметили.

Алессандро будто врос в землю. За проволокой заворчал пес. Он, должно быть, почуял Алессандро. «Проклятый! Что тебе надо? Моя жизнь? Я же не сделал тебе ничего плохого! Наоборот, я твой товарищ! На, ешь мой последний кусок хлеба!»

Пес жадно схватил краюху и замолчал, давясь твердой коркой. Алессандро быстро заработал кусачками. Одна проволока, другая, третья… Еще немного, еще чуть-чуть! Они молчат. Значит, не слышат. Не видят. Слава тебе, святая Мария! Закрой им глаза, заткни уши! Укрой меня своим покрывалом!

Ослепительная вспышка молнии разорвала небо пополам. Загремело так сильно, что Алессандро зажмурился, похолодев от страха. Потом поднял голову, Темно-темно. Лампочки погасли — где-то произошло короткое замыкание. Теперь вперед, отверстие готово…

Алессандро ужом проскользнул на ту сторону, оцарапав руки колючками. Пес, доедая хлеб, глухо ворчал. Алессандро вскочил на ноги и побежал прочь от лагеря в густую темноту ночи.

Сердце бешено колотилось, вырывалось из груди, мешало двигаться, захватывало дыхание. Алессандро на миг остановился, несколько раз глубоко вздохнул, запрокинул голову, подставив лицо под дождь. В тот же момент на одной из вышек раздался треск, и с шипеньем взлетела ракета. Призрачный фейерверк осветил окрестности лагеря. Алессандро, очевидно, увидели, так как на вышках закричали. Тупо прогремели выстрелы, Засвистели пули, завыли собаки.

Ракета погасла. Алессандро секунду стоял неподвижно, словно окаменев. Все пропало! Теперь не убежишь!

Но ноги машинально понесли его дальше. Свобода! Ты на одну минуту улыбнулась ему! Та надсмеялась над ним! Матерь божья! За что ты караешь меня, почему не защитишь от врагов?

Снова вспыхнули ракеты, но они были уже далеко» Стена дождя закрыла беглеца. Может, ему удастся убежать? Может, его не догонят? Тщетная надежда! Счастье отвернулось от каторжника. Слышен собачий лай. Собаки бегут по следу, они уже недалеко. В грозовое небо над лагерем безостановочно взлетают ракеты. О, если бы сделаться невидимкой, растаять во мраке! Пусть бы тогда искали, бесновались! Он бы стал неуязвимым, всемогущим, он бы отомстил палачам за надругательства и унижения!