Призрак джазмена на падающей станции «Мир» - [20]

Я не успел дождаться подробностей.

Во время первой рекламной паузы Карен зашевелилась, отстранилась от меня и вновь вытянулась на простынях головой к изножью кровати. Взяла банан из пластикового лотка, который стоял на журнальном столике возле кресла. Тщательно очистила фрукт и съела, бездумно следя за психоделической игрой ярких красок в рекламном ролике кока-колы. Я наблюдал за этим, борясь с целой кучей задних мыслей эротического содержания.

— Все это работает как какая-нибудь чертова сеть, — произнесла она через пару секунд.

Я отвлекся от изображений падающей орбитальной станции:

— Что? Что работает как чертова сеть?

— Эта штука. Штука, в которой я участвую. Вместе с Альбертом. И экипажем «Мира»… И с тобой тоже… немножечко… Но, в конце концов, Альберт выбрал именно меня…

— Он выбрал тебя?

— Так он мне сказал. Вот почему это работает как сеть… Альберт находится там, чтобы спасти станцию «Мир», но для этого ему необходимо соединить несколько элементов, как бы связать их в сеть… По его словам, то, что ему нужно выстроить, похоже на алфавит, на генетический код, тебе понятно?

Около двух минут я размышлял над ее словами, и за это время восстановил в памяти все, что читал в электронной библиотеке и слышал от Коэн-Солаля.

Нет, я не понимал.

— Альберт говорит, что все происходит на уровне символического обмена, в том числе и по элементарнейшим законах термодинамики. Все закодировано в окружающем нас пространстве. Это его слова… Потому эта штука работает именно таким образом: Альберт Эйлер, заступник, может помочь экипажу восстановить определенное число жизненно важных механизмов станции и поддержать их в работоспособном состоянии в течение того времени, которое необходимо для прибытия спасательной миссии на «Атлантисе», скажем в течение десяти дней, если все сложится удачно… Но для этого ему необходима «матрица перехода» в реальном мире. Альберт говорит, что «технология ангелов» в подобных случаях всегда опиралась на человеческий мозг.

Никаких замечаний с моей стороны не последовало. Я даже прекратил попытки найти происходящему логическое объяснение, выстроить имеющиеся факты в каком-либо порядке, как делал с самых юных лет, — с первых сознательных шагов для меня это было лучшим способом выжить. Нет, я позволил разуму принять и признать услышанное как некий единый, неделимый, органичный массив взаимосвязанных данных. Ведь Карен на моих глазах убила копа, даже не прикоснувшись к нему, а станция «Мир» уже по меньшей мере дважды спасалась от неминуемой катастрофы — тут не о чем было спорить, а значит, за всем этим что-то крылось.

— Вот для чего Альберт нашел человеческий мозг, который позволил бы ему взаимодействовать с реальностью, — продолжила Карен. — Правда, речь идет об особенном человеческом мозге…

— Угу. Пораженном нейровирусом Широна-Олдиса…

— Так и есть… В конце концов, Альберт остановил свой выбор на моем мозге. Так он мне сказал. А по какой причине, я не знаю… Именно поэтому я тоже появлялась на станции и именно поэтому я выполняю все, что велит мне сделать Альберт. Но все в нашем мире имеет свою энергетическую цену — так он говорит, — и мне это стоит определенного количества нейронов. Но мы ведь каждый день теряем их из-за нейровируса — и только ради того, чтобы прочесть какую-нибудь газету… не все ли равно…

В этот момент в моей голове зазвенел сигнал тревоги.

— Минутку… А чем же все это время занимается эта веселая троица на станции — играет в белот?[37]

— Ну… Им поручено сделать для Альберта одну особенную штуку.

— Какую еще особенную штуку?

— Кое-что другое. Вовсе не то, что можно увидеть по CNN… Как объяснил Альберт, изображение с внутренних камер видеонаблюдения — плод его собственных усилий: тяп-ляп и готово — нам ни к чему заморачиваться на этом. Альберт способен подчинить себе миллиарды информационных потоков и сделать из них нечто более правдоподобное, чем сама реальность…

— Скажи, — произнес я, — а ты уверена, что это ангел?

Мой вопрос явно задел Карен за живое: во взгляде ее лазоревых глаз мелькнуло любопытство, а полоски ультрафиолетового свечения стали чуть заметнее.

— Что ты имеешь в виду?

— Ничего. Продолжай.

— Трое парней из экипажа станции помогут Альберту обеспечить искупление грехов.

— Искупление?

— Угу, так он это назвал. Если он их спасет, то узнает, почему и каким образом умер. После этого он сможет слиться с бесконечностью.

— Бесконечностью?

— Так он мне сказал.

Я вздохнул. Я ни черта не понимал во всем этом.

— А о чем еще тебе поведал святой Альберт?

— Между прочим, он как раз подчеркивал, что не относится к святым. Святые оказывают постоянное воздействие на развитие человечества. А ангелы вроде него — это потерянные души, духи, не сумевшие достичь бесконечности.

— И что это такое? — не сдержался я. — Бог или какая-нибудь подобная штука?

— Не знаю… — выдохнула она. — Альберт так и говорит — бесконечность. По его словам, ангелы его типа — это сущности, находящиеся в переходном состоянии, а бесконечность пользуется ими, чтобы предотвратить или спровоцировать катастрофы.

— Спровоцировать? — переспросил я.

— Ну так он мне сказал однажды.