— Он просто был расстроен. У него была неудачная сделка, он потерял много денег, вот и не сдержался.
— Мама, когда-нибудь он действительно не сдержится и убьёт тебя. — Смотрю и слёзы сами катятся у меня из глаз. Но я же мужчина, я не должен плакать.
— Всё хорошо сынок, не плачь. Всё хорошо.
— Мама, а кто мой настоящий отец? — Вот тут ей становится страшно, но во взгляде появляется твёрдость.
— Ты мой сын. И будущий барон де Летоно. — Она, казалось, старалась уверить в этом не только меня, но и весь мир. — Никогда не верь, если тебе будут говорить обратное.
Моргает свет, и я просыпаюсь.
* * *
Очнулся, встал и… споткнулся. Кругом полумрак, всё плохо видно. Рядом со мной валялся старикан, любитель тел мальчиков. Теперь вот это скрючившееся тело и ко мне цепляется.
Осмотрелся. Свечки уже потухли, почти полностью прогорев, так что провалялся я несколько часов. Понятно, почему такие потёмки, если источник освещения только свет из соседней комнаты. Хорошо хоть пол каменный, а то никто не побеспокоился о противопожарной безопасности.
— Итак, я умер. — Вслух озвучил я неприятную мысль, одеваясь в валяющиеся на полу вещи. — И теперь я призрак.
Сначала ничего не получалось, движения выходили дёрганые, как у паралитика, но потом я отвлёкся на философствования, и тело само вспомнило, как двигаться. Отлично. Как говорил один мой друг: если что-то работает, не надо пытаться его улучшить, лучше оставить в покое.
— Умер, хоть и не совсем. — Ругаться тоже нельзя, дети не ругаются. Точнее, не должны ругаться. — Теперь я привидение, которое захватило тело какого-то умного маленького барона. Пацан был хоть и умный, а старикашка назвал его даже одарённым, но ум всегда проигрывает силе. Как сказал один умник, «знание бьёт силу только в том случае, если это знание дзюдо».
Я-то сам борьбы никакой не знаю, да мне и не надо. Если считать три года качалки до армейки, то я тягаю железо уже больше пятнадцати лет. Любого дзюдоиста одним кулаком вырублю, было раз в одном баре. Чемпион он, как же. Ха! Улетел под стол этот чемпион с одного удара и больше не отсвечивал.
Ударил кулаком в воздух, вспоминая, как тогда мы повздорили из-за того, что я уронил его стакан с выпивкой. Ну, я же не специально, зачем меня так оскорблять. А не извинился я, потому что не заметил. Да и вообще…
Вот смотрю я на свой кулак… точнее, кулачок… и понимаю, что всё. ВСЁ! Теперь я тоже дрыщ, и, судя по всему, стать опять сильным мне светит не скоро, а уж высоким, кажется, я не стану никогда. Я хорошо помню, что в этом возрасте был ростом выше многих взрослых, а теперь я натуральный ботан.
— Мать! — Вспомнил я вслух ещё одно грустное обстоятельство. — Я ж типа раб у этого хрена. Димон, тебе срочно надо валить, пока кто-нибудь из этой деревни не прочухал, что аксакал ласты склеил.
Времени всё меньше, а я тут расслабился, как первокурсница под преподом, да ещё и вслух рассуждаю.
Опять огляделся. Надо валить, но прихватить с собой всю наличку. И ту книгу, она явный раритет. Наверняка там много найдётся секретиков, которые объяснят моё нынешнее состояние, ну и помогут стать снова живым. Или, я уже живой? Надо найти спеца, что разберёт эти закорючки, там наверняка есть разъяснения. Это вполне можно, но в наше время бесплатно никто не работает, так что, ищем бабосы.
Прикасаться к мёртвом старику было не очень приятно, но свобода дороже. Облапал его валяющуюся одежду по-быстрому, но ничего не нащупал, а на нём самом только пара висюлек с камешками на шее. Камни большие, значит стекло, да ещё и вид ханд мэевский, словно он сам их вручную и выпиливал. Ладно, заберу, камешки красиво бликуют разными цветами, бабам такая бижутерия нравится, а это вообще может быть какая-то семейная реликвия, вот старик и таскал на себе.
Рядом валялись ещё те два кинжала, к рукояткам которых были привязаны деревяшки. Такие меры безопасности меня заинтересовали, но не впечатлили. Взял один кинжал за рукоятку — ничего не произошло. Взял второй в другую руку. Прикольные ножички, тоже заберу себе.
И сделал пару пробных замахов. Не, в армии я видел, как ножами бьются профессионалы, но сам в этом ничего не понимал, надо признаться. В детстве только был помешан на метании ножей в деревья, потому постепенно переломал все кухонные, что были у нас дома. Меня даже не ругали, просто отец стал делать домашние ножи сам, из полотна пилки, а рукоятки — из полиэтилена. Такие ножи совершенно не желали лететь, куда их бросаешь, так что увлечение моё постепенно прошло.
После этого я метал топоры каждый поход с классом, но что такое тренировки пару раз в год, да ещё и в детстве? Не серьёзно.
Встал в позу героя комикса, скрестил кинжалы, собираясь сказать по этому случаю пафосную речь.
— А-а-а! Да ё-маё! — Тут же выронил я оба клинка. Между ними проскочил разряд молнии, мне досталось, как будто в розетку пальцы сунул. Был у меня и такой опыт. Несколько раз.
Так-так. Теперь мне понятны деревяшки на рукоятках. Такие ножички надо в резиновых перчатках носить. Ладно, возьму с собой, как камешки на рукоятках светятся, мне нравится. Потом найду, где у них батарейки, а пока, надо бы их положить друг от друга отдельно.
