Призрачный воин - [9]

Среди блеклых развалин колонн и стен, на разрушенных мостах и в тени упавших башен поборники Иннеада, облаченные в красные доспехи, сражались с разноцветными демонами Тзинча. Ярко вспыхивал видоизменяющий огонь Ужасов Тзинча. Из грубых болтеров Тысячи Сыновей вылетали пылающие снаряды, разрезающие холодный воздух и оставлявшие за собой искрящие хвосты. Всполохи пучкового лазера и светлых копий рассеивали окружающую темноту наравне с магическими сгустками. Вместе е жертвенными клинками они отсылали духов в объятия их повелителя, будь то божество Хаоса или покровитель мертвых альдари.

До угасающего портала в саду Нургла оставалось совсем чуть-чуть, когда из-за спины альдари донеслось громкое гудение.

Отрезав голову чумоносцу, Визарх оглянулся через плечо и увидел, как проклятые деревья отводят ветви, пропуская жужжащих мух величиной с гравицикл. На спине каждой сидел чумоносец с тлетворным мечом, сиявшим порочной силой, а позади катилась живая волна из десятков тысяч нургликов, готовая пронестись по лесам и очистить их от всех следов непрошеных гостей. Чумоносцев сопровождали учетчики Владыки Распада, от монотонного бубнения которых начинала болеть голова. Напоминающие слизней-переростков твари выли в тенях, сминая деревья, чумоносцев и нургликов в погоне за ускользающими альдари.

— Не тратьте на них время, просто защищайтесь и бегите! — выкрикнула Иврайна, махая последователям боевым веером, и иннари бессознательно перестроились, позволив арлекинам уйти вперед, чтобы захватить окрестности пространственных врат.

Бывшие кабалиты в свою очередь развернулись и дали залп из осколкового оружия по надвигающимся мушиным наездникам. Когда самый быстрый из чумных трутней добрался до них, Визарх подал сигнал своим воинам и встретил атаку демонов контрнападением. Служитель Иннеада нырнул под взмах чумного клинка, оставившего ржавый след на его меховой накидке, после чего направил свой меч вверх, проскочив между лапок гнильной мухи, и отделил ее торакс от брюшка. В брызгах ихора насекомое рухнуло в грязь и сбросило всадника на поджидавший его клэйв инкуба.

За несколько мгновений Закрученный Клинок сразил авангард противника, однако среди мертвых чумоносцев и мух полегли также двое бойцов в ярких латах, контрастирующих с окружающим мраком. Иврайна и остальные, не тратя время, воспользовались арьергардной поддержкой Визарха и уже скрылись из виду, затерявшись в тумане и тенях деревьев и превратившись в смутные силуэты на фоне угасающего света открытого портала.

Визарх знал, что Иврайна не станет их ждать, и понимал, что ей и не следует: миссия и призвание Открывающей Седьмого Пути были куда важнее жизней ее последователей.

Тем не менее, когда он помчался вслед за соратниками, растворяющимися в быстро уменьшающемся водовороте, ему захотелось, чтобы она проявила хоть чуточку благодарности.

Войско иннари, сражавшееся в Эйнераше, умело возглавлял один из главных участников нашей истории. До частичного пробуждения Иннеада Мелиниэль ступал по Пути командования и прославился как автарх воинственного мира-корабля Биель-Тан. Когда злой рок и судьба объединились, искусственный мир ужасно пострадал во время катаклизмов и конвульсий, предшествовавших появлению Великого Разлома. Мелиниэль, ощутивший прикосновение духа Иннеада и вдохновленный творениями Иврайны, в конце концов решил связать судьбу с иннари.

Хотя Мелиниэль сошел с традиционного пути, он по-прежнему носил доспехи автарха, но зелено-белые цвета его родного мира-корабля сменились красными тонами бога мертвых, черная руна которого к тому же красовалась на высоком шлеме. Из родного мира он взял с собой фамильную реликвию — копье Аз-ашир, что на диалекте биельтанцев означает «поражающий разряд».

И в тот момент, когда Иврайна и ее когорта приближались к порталу в царстве Хаоса, воин использовал это копье против ковена культистов, прислуживающих чернокнижникам. Проходя сквозь их одеяния и броню, наконечник Аз-ашира пускал молнии, и в тоннеле Паутины покидающая врагов психическая материя проявлялась в виде вопящих призраков, кружащихся возле клинка их убийцы в течение нескольких мгновений, прежде чем рассеяться, словно туман на ветру. Из-за этого продвижение автарха и его товарищей сопровождали грохот падающих доспехов и шелест оседающей одежды.

Среди всех этих воинов-иннари — экзархов и драконтов, суккубов с арены «Крусибаэль» и колдунов с полудюжины миров-кораблей, каждый из которых считался искусным бойцом, — один заслуживает особого внимания. Зовут его Азкар — подчиненный Мелиниэля и бывший драконт кабала Черного Сердца. Атрибутом верности новому владыке стал алый пояс на его черно-синих доспехах, которые он носил всю свою жизнь.

Его напоминающий хлыст агонизатор искрился и извивался, будто змея, опутывая конечности приспешников Тзинча и посылая заряды энергии, проникающей через броню и кости.

— Она мертва, — категорично заявил Азкар, наматывая кнут на шею легионера, проклятого Рубрикой.

Он сорвал с противника шлем, и из тела вылетел кричащий призрак бывшего космодесантника. Бормоча, дух бросился в лицо Азкару в последней попытке отомстить, прежде чем испариться.