Призрачный сыщик - [10]

Молли вытолкала мать за дверь и села рядом со мной.

– Не выходите больше на улицу. – Она сжала обе мои руки в своих, наверняка теплых и приятных на ощупь. У меня осязание не работало, так что я и свои-то еле чувствовал. – Мы вас спрячем и спасем. С вами опять то же самое было, как в дилижансе: вышли и упали, как замертво.

Киран, видимо, со страху позвал на помощь. Надеюсь, он упомянул, что сам меня на улицу притащил? Но сказать я ничего не успел – прибежал Бен, одетый в какую-то уродливую деревенскую одежку с чужого плеча.

– Ох, Джонни, наконец-то. Двое суток без движения!

Двое?! Это уж слишком. А Бен сел рядом и продолжал:

– Насколько все было проще, когда ты был просто результатом моего эксперимента! Но тебя вернуло действие волшебного – за неимением лучшего слова – ирландского камня, и теперь я не понимаю, по каким законам ты работаешь. – Бен вытащил из своего кармана танамор, и я нахмурился. Он ведь был у меня в кармане, это я его храню! – Я забрал его, чтобы изучить, результат нулевой. И, уж прости, тебе не отдам: вдруг опять свалишься где-нибудь, а кто-то решит обыскать твои карманы.

Расставаться со своей драгоценностью мне не хотелось, но Бен, увы, был прав. Я уныло уставился на танамор. Теперь уже и поверить было невозможно, что он на моих глазах вернул Молли жизнь. Просто три обломка блеклого зеленого мрамора, которые с помощью какого-то странного магнетизма притягиваются друг к другу, образуя нечто похожее на трилистник. Вот и все чудеса.

– Говорил мне Майкл: проводи эксперименты только в контролируемой среде! – продолжал шептать Бен. – В тот раз ты портился, как обычное тело, а мой раствор поддерживал в тебе достаточно жизни, чтобы тормозить этот процесс. Но сейчас ты просто выпадаешь из реальности, а вернувшись, становишься более… – Он так стыдливо замолчал, что я понял: продолжение мне не понравится. – Мертвым.

Я с ужасом понял, что он прав: после этого пробуждения мне еще труднее стало разговаривать, я будто оцепенел. Попытался встать – и не смог. Пару дней назад такая новость меня бы прямо-таки убила (ха-ха, шутка, я уже был мертв), но сейчас я принял ее с тихим, покорным отчаянием.

Может, рассказать ему, что оба раза это происходило со мной после того, как я встретился взглядом с другим восставшим? Но что это даст? Бен со свойственным ему энтузиазмом уйдет в изучение новой загадки, хотя на самом деле спасти меня может только одно.

– Деревня… Танамор, – прошелестел я. – Ищи кого-то, кто знает, где.

Мой смелый план провалился, не добравшись и до третьего пункта. Я представлял себе – и не собирался расставаться с этой мечтой – поселение благородных праведных старцев, которые до сих пор ждут, когда вернется реликвия их народа. Я несу им эту реликвию на блюдечке, благородно готов от нее отказаться, а в обмен мне всего-то и нужно, чтобы меня оживили!

– Я уже отправлял Молли расспросить соседей, – забормотал Бен, таращась на меня сквозь грязное пенсне. – Никто не знает, Джон. Все повторяют, что это сказка. И я думаю… Может, так и есть? Нет никаких доказательств, что возвращение этих фрагментов мрамора туда, где они были, поможет тебе ожить или всем остальным – умереть.

Меня поражала способность Бена говорить такие ужасные вещи, продолжая смотреть на тебя ясными голубыми глазами, будто он читает невинный доклад на конференции или еще каком-нибудь сборище умников.

– И что ты мне предлагаешь? – пробормотал я.

Он схватил меня за обе руки и даже не поморщился от того, какие они ледяные.

– Давай забудем о твоем плане из семи пунктов, а? Возьмем танамор себе, изучим его свойства, придумаем способы использовать его в духе современной науки, а не бабушкиных сказок.

– Бабуш… что?! – Я смог сесть. – Бен, ты не забыл, что танамор забирает жизнь, душу и разум того, кто его хранит?

– И это какой-то не изученный наукой вид воздействия. Это наш шанс оставить след в истории! Джонни, что если камни могут излучать невидимые лучи, которые способны вредить человеку, если долго хранятся рядом с ним? Мы сделаем сейф, который будет это излучение подавлять, и…

– Бен… – застонал я и без сил упал обратно. – Мне кажется, когда я слышу такой бред, мне становится хуже.

– Серьезно? – оживился Бен. – Это тоже достойно изучения! Ты хочешь сказать, если что-то тебя печалит, это отражается на твоем уровне активности? – Я закрыл руками лицо, но Бен продолжал: – Такое возможно. В лодке ты грустил и всю дорогу лежал неподвижно. Мне постоянно казалось, будто мы с Молли кого-то убили и плывем, чтобы выбросить тело в море.

Если меня не станет, Бен вполне сможет подхватить падающее знамя графа Гленгалла, короля несмешных шуточек.

– Бен, я хочу ожить, – глухо проговорил я из-под рук. Наверное, я так злился потому, что он сказал вслух то, о чем я и подумать боялся. – И если для этого нужно верить в бородатых праведных старцев, я буду в них верить. Отдай мне танамор. Он мой, я его нашел.

– Нет, нет, – умоляюще застонал Бен и прижал трилистник к себе. – Тебе от него наверняка станет еще хуже. Я буду его изучать.

Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы нашло уже наконец одну маленькую географическую точку на карте весьма небольшой страны.