— Шенахан, дружище, а как вы это себе представляете? Если человек вдруг ни с того ни с сего слышит в голове голос: «А ну-ка живо ступай туда-то и туда!» — неужели он пойдет, куда голос велит, а не к врачу? Нет, Зов имеет совершенно иную природу. Он ощущается как свои, а не чужие побуждения. Вопреки слухам, вампиры не умеют читать мысли — иначе таких, как Шерингем, никто и никогда не сделал бы вампиром. Но они умеют мысли внушать. Человек получает приказ прийти — а заодно и приказ найти причину это сделать. Вескую для него самого и ничем не подозрительную для окружающих, если кто-то спросит невзначай, куда и зачем он вдруг сорвался. Вот вас что привело в лапы Шерингема?
— Я опасался, что он нападет на Крейна, — медленно ответил Патрик, чувствуя себя редкостным дураком. — Я видел, что он не ест, значит, собирается напасть, и боялся, что Крейн ему подвернется. Поэтому я вышел первым… чтобы подкараулить Шерингема.
Теперь, задним числом, он понимал, насколько неестественным было его нетерпение.
— Желание защитить, — кивнул Мортимер. — Желание настичь убийцу. Чувство долга. Очень сильная мотивация. Очень. Ему и звать не было нужды — вы бы и так вышли. Вы и в самом деле замечательный человек, Шенахан. Мы не ошиблись в выборе.
И снова — «мы»…
— Мортимер, — тихо, но твердо произнес Патрик, — почему выбирал не только Тэлбот, а вы оба? Какое вы вообще имеете к этому отношение?
Мортимер в ответ широко улыбнулся — и в лунном свете сахарно блеснули клыки.
— Самое прямое, — ответил он. — Я — вампир больницы Чаринг-Кросс и ее окрестностей. И пока это моя территория, никто не будет убивать на ней безнаказанно.
