Призрачный любовник - [27]

— Эрин? — позвал он тихо. — Ты все еще здесь?

М'Ордант жестом показал ей молчать.

— Она уже ушла.

Губа В'Эйдана затряслась от грусти.

— Ты отправил ее домой?

— Да.

— Спасибо.

Он свалился на пол, как будто последние силы покинули его.

— Скажи мне, — попросил М'Ордант. — Почему ты не захотел, чтобы она осталась с тобой?

— Тебе этого не понять.

— Не понять, чего?

— Любви.

М'Ордант фыркнул.

— Что Скотос может знать о любви?

— Абсолютно ничего… — Он сделал глубокий вздох. — И в то же время все. Я не мог просить ее остаться здесь, зная, как это место пугает ее.

— Но тебе же хотелось, чтобы она осталась?

В'Эйдан еле заметно кивнул.

— Больше, чем вернуть себе свободу. А теперь, оставь меня, брат.

Эрин утирала слезы с лица, всматриваясь в лицо М'Орданта. В ее глазах светилась надежда.

— Можно мне остаться? — прошептала она так, чтобы В'Эйдан не услышал ее.

С каменным лицом, М'Ордант отрицательно покачал головой и вывел ее из помещения.

— Это не в моей компетенции.

— Тогда, в чей?

Он отказался отвечать.

— Ты должна уйти.

— Я не покину его, — произнесла она, с непоколебимостью в голосе. — И никто не остановит меня.

Очнувшись в своем офисе, Эрин поняла, что это были ее последние слова. Имея дело с греческими богами, человеческая воля мало что значит.

Убитая горем, она плакала, думая о В'Эйдане в аду и том факте, что она была причиной этого.

Но хуже всего было то, что она абсолютно ничем не могла помочь ему. Ничем.

— В'Эйдан.

В'Эйдан стиснул зубы, услышав голос Гипноса. Он припрятал венок Эрин под ближайшим камнем, чтобы не дать богу увидеть его и отобрать, как он поступил с фотографиями.

Это все, что осталось у него в память об Эрин, и ему была невыносима мысль, что он может утратить его. Он заставил себя подняться и приглушить горе, которое душило его.

— Я так понимаю, пришло время для главного наказания.

Гипнос фыркнул.

— Я не смогу сломить тебя, не так ли?

Он почувствовал, как бог приблизился к нему.

— Знаешь, — сказал Гипнос, раздраженно, — я с незапамятных времен пытался заставить тебя бояться меня. Но ты никогда не боялся. Почему?

— Я не могу испытывать чувств, разве забыл?

— Нет. Ты был непочтителен, дерзок и саркастичен. Ты всегда выделялся среди нас. И еще, что всегда выводило меня из себя в отношении тебя, — это то, что ты даже не пытался приспособиться к нам.

У В'Эйдана вырвался тихий смешок.

— Скотос — это тот, кто порочен насквозь, в вашем представлении.

— Ладно, это всегда было твоей проблемой. В отличие от других, ты никогда не был таким. Я так и не смог уничтожить в тебе ту последнюю крошечную крупицу добродетели. Ту последнюю частицу, способную на благородство и самопожертвование.

В'Эйдан нахмурился.

— М'Ордант рассказал мне, как ты вел себя с Эрин. И на земле и здесь. В результате Аид довел до моего сведения, что не может держать тебя в Тартаре. Здесь место только для тех душ, которым совершенно чуждо чувство любви.

В’Эйдан почувствовал жжение во всем теле, и с каждым ударом сердца, разгоняющим кровь по его венам, он чувствовал, что становится сильнее.

— Сдается мне, мальчик, ты уже принял решение, как тебе жить дальше.

Эрин открыла дверь в квартиру. Уже привычная пустота обожгла ей сердце, когда она представила, каково было бы прийти домой, и хотя бы разок, и застать здесь В'Эйдана.

Она часто так поступала в последнее время. Фантазировала. Она никогда прежде столько не мечтала. И она писала. Но не было никого, чтобы порадоваться ее успехам.

Это было хуже всего.

Скинув туфли, она положила ключи на полку и случайно увидела лепесток белой розы на ковре. Она нахмурилась, увидев и другие.

Они, как будто, прокладывали тропинку к ее спальне. Она пошла по ним.

Когда она подошла к двери, ее сердце пропустило удар.

В'Эйдан спал в ее кровати. Его блестящие темные волосы разметались по подушкам, укрывая, и путаясь в его длинных, смуглых руках.

Он был самым великолепным существом из всех, кого ей приходилось встречать в своей жизни.

У Эрин из глаз хлынули слезы радости. Как? Как он оказался здесь?

Бросившись к кровати, она упала на колени, и попыталась разбудить его.

Он не шевелился.

Она перепробовала все, но он так и не проснулся.

— В'Эйдан? — позвала она, сдерживая панику. — Пожалуйста, посмотри на меня.

Ничего.

В не себя от страха она увидела маленькую записку на тумбочке. Подняв, она прочла ее:

Только истинная любовь позволяет исполнять любые чудеса. Если ты по-настоящему любишь меня, Эрин, поцелуй меня в губы, и я возрожусь в твоем мире смертным мужчиной. В противном случае, я вынужден буду встречаться с тобой только в твоих снах.

У тебя есть время до полуночи, чтобы принять решение.

В.

Ей не нужно было дожидаться полуночи, чтобы определиться. Взяв его лицо в руки, она поцеловала его, вложив в этот поцелуй всю любовь, переполнявшую ее сердце.

Его грудь резко поднялась, когда его руки обвились вокруг нее и сильно прижали к себе.

У Эрин вырвался счастливый смех, когда В'Эйдан углубил их поцелуй. У нее голова шла кругом от его нежности, страсти. Теперь она ни за что не позволит ему покинуть ее.

Прикусив ее губу, он отстранился и одарил ее улыбкой. Любовь в его серебристо-синих глазах опалила ее.