Призрачно всё - [45]

Неужели, фиаско? Можно с чистой совестью возвращаться? Только я знал, что должен быть еще ход, возможно, замаскированный, скрытый от посторонних глаз. Не зря же здесь что-то долбили, а следов разрушенной кладки, да и, вообще, каких-либо следов мы не нашли. Так не бывает.

Луч от фонарика рассеянно блуждал по помещению, высвечивая, что угодно, только не то, что я ожидал увидеть. Я уже готов был смириться с неудачей, когда неожиданно, скорее ощутил, чем увидел какое-то несоответствие. Нечто вносило дисгармонию в упорядоченное расположение предметов. Уже медленно я повел луч по кругу, внимательно, до боли в глазах, всматриваясь в каждую открывающуюся деталь, и таки обнаружил, что меня насторожило.

Одна из бочек, стоящих вдоль стены, выпадала из общего ряда, она заметно выпирала наружу, словно ее выдвинули и забыли поставить обратно. В луч попали осколки кирпича, а внизу, за бочкой, зияло вырубленное в полу отверстие с неровными краями. Поверх него, упираясь в один из краев, торчала верхушка деревянной садовой лестницы.

— Славик, прошу тебя, пойдем отсюда.

Тома видела то же, что и я. До нее начало доходить, что шутка о привидении, не совсем шутка. Вернее, шутка, но для отвода глаз, а в подвале происходит непонятное, возможно, не безобидное. И что подался я сюда не просто так, дабы пощекотать нервы. Возможно, она начала догадываться и о большем, я ведь не знал, насколько Тома осведомлена о происходящем. Тем более, не был уверен, на чьей она стороне?

— Там кто-то есть?

Я шикнул. Акустика в подвале еще та, даже шепот казался невыносимо громким. Или это от нервов?

— Кто там, воры? — не унималась Тома.

Предположение не лишенное смысла. Кто мог забраться ночью, на частную территорию, если не воры? За исключением одного нюанса: почему забрались не в дом, а в подвал, да еще и раздолбили при этом пол? Так что воры не причем. Им в подвале делать нечего. Имеются более лакомые места. А потому глупости говорит Тома, можно сказать, чушь беспросветную. От стресса, недостатка ума или чтобы меня запутать?

Я зажал фонарик в зубах, от чего светлое пятно запрыгало по потолку и стенам, отыскал верхушку лестницы, нащупал ногой перекладину.

— Славик, ты куда? — шепотом запричитала женщина. — Ты ведь не оставишь меня одну?

Еще как оставлю, если не хочешь сама выбираться из подвала, пойдешь со мной, как миленькая. Вслух, естественно, ничего не сказал. Слишком злая мысль получилась. К тому же, я не был уверен, что подозрения относительно Томы справедливы.

Игнорируя, хоть и произнесенные шепотом, но все же истерические крики Томы, я спустился вниз, благо, было неглубоко, около двух метров. Оказался в круглом колодце, из которого вел узкий ход, тоже выложенный кирпичом и с сводчатым потолком. Что под ногами, не разобрал, слой влажной грязи укрывал пол, может и не толстой, но непроницаемой для глаз жижей. Все было пропитано влагой, она струйками стекала вниз и скапливалась в лужи. Может, Кеша и не соврал насчет грунтовых вод?

Я посветил вверх, увидел перепуганное лицо Томы, она свесилась над отверстием, заглядывала вниз, но, составлять мне компанию не спешила. Перевел фонарик на открывшийся вход и тут же его погасил.

Что это, шаги, шлепающие по лужам? Приближаются они или удаляются?

— Славик, ты где? Что случилось? — почти вслух заныла Тома.

— Помолчи! — сорвался я и снова прислушался.

Ни звука. Или нас услышали, или шаги затихли по иной причине. Лучше бы по иной. Не хотелось, чтобы нас здесь увидели. Кто знает, что на уме в этих кладоискателей?

Дотронулся до влажной стены, соприкоснулся с холодной слизью и брезгливо отдернул руку. Наощупь сделал несколько шагов, остановился, прислушался. Темнота была беспросветной. Наверное, где-то ход поворачивал, ведь, в отличие от меня, кладоискателям опасаться нечего. А если я не вижу свет, то и они меня не увидят. Направил фонарик под ноги, еще и пальцами прикрыл, чтобы оставалась лишь тоненькая полоска, и осторожно, двинулся дальше.

Сзади шлепнуло, зашуршало. Я обернулся. Узенький луч высветил белое платье. Понятное дело, лучше со мной, чем одной в темноте. Да и мне, если честно, спокойнее. Хоть одна живая душа рядом. Я отыскал пальцы Томы, и мы вдвоем отправились вглубь подземелья.

Не прошли и десятка шагов, как тишину разорвало нечто невообразимое, нечеловеческое. Так, наверное, черти кричат в аду. Я не мог представить, чтобы живое существо могло издать настолько жуткий звук. Он не был слишком громким, уши не закладывало, но сердце замерло, тело парализовало. Я едва не закричал от мгновенно переполнившего животного, не поддающегося разуму, страха, но не смог этого сделать так, как голос перестал повиноваться. Сумел только набрать полные легкие воздуха, и он застрял там, не находя пути обратно, давя изнутри, словно задавшись целью разорвать меня на клочья. Краешком подсознания уловил, как рука Томы выскользнула, услышал шлепок, а потом и у самого ноги подкосились.

Когда в мозгах начало проясняться, увидел себя словно со стороны прислонившегося к влажной стене, дрожащего не от холода, а от нервов. Штаны насквозь пропитались, водой из лужи, боюсь представить, чем они могли пропитаться еще. Фонарик валялся рядом и освещал лежащее тело. Тома не подавала признаков жизни, да и я еще не ощущал себя живым.