Призрачная жена - [36]

Он запустил двигатель, казалось, знакомый звук помог ему успокоиться. Когда он заговорил, то уже вполне владел собой.

— Мой отец утверждает, что никогда не вступал с вами в брак. Считайте, что вам повезло. Но почему вы остаетесь здесь, мисс Эмберли? Поверьте, вам следовало бы радоваться своему освобождению. Или вам нужен Монеборг?

Мне захотелось ударить по этому молодому нахальному лицу.

— Это произошло только потому, что я влюбилась в твоего отца. Я даже считала, что по-настоящему люблю его. Все, что мне нужно теперь, это избежать обвинения в двоемужестве в будущем. Впрочем, возможно, твой отец проделывал такой трюк и с другими женщинами?

Нильс порывисто повернулся ко мне.

— Тогда докажите это, мисс Эмберли! Докажите!

Помня о том, что недавно произошло, я попросила Нильса не отвлекаться от вождения и тихо поинтересовалась:

— Почему ты так ненавидишь своего отца?

— Потому что он ненавидит меня.

— Но в чем причина этого?

— В том, что я здоров. В том, что я не унаследовал болезнь Винтеров.

— Нильс! Этого не может быть!

— Но это так. Спросите у бабушки, и она вам подтвердит: причина только в этом.

Услышав новое подтверждение душевного нездоровья Отто, я почувствовала искушение последовать совету и вернуться в Англию, навсегда забыв о моем датском замужестве. Но мое собственное чувство справедливости помогло мне справиться с минутными сомнениями. Мне следовало остаться и добиться расторжения брака. Я никогда не смогу выйти опять замуж, если надо мной будет висеть эта тайна. К тому же где гарантии, что Отто в минуты умственного расстройства не выступит в роли человека, который и обвинит меня в двоемужестве. Боже, о чем я думаю? Кто захочет жениться на мне, бесплодной и с двумя несчастными любовными историями за спиной? Мысль об этом так расстроила меня, что Нильс не мог не заметить этого.

— Вам следовало бы радоваться, зная, от чего вы избавились.

— Но я ни от чего не избавилась, — слабо возразила я. — Твой отец женился на мне. Сразу же, как почувствую себя достаточно сильной, — через день — два, надеюсь, — я отправлюсь в Драгор и попрошу у священника копию свидетельства о браке.

— И вы думаете, что сможете его получить?

— Конечно. Мне следовало взять его сразу. Но тогда я доверяла твоему отцу.

— Да, это будет убедительней, чем обручальное кольцо, которое исчезло, — после паузы сказал Нильс. — Кольцо может надеть кто угодно.

Его замечание напомнило мне о старушках, сплетничающих в саду.

— Башенная комната осталась пустой после смерти твоей матери?

— Да. Отец приказал запереть ее.

— Мне показалось, что я слышала там какие-то звуки.

На мгновение мне почудилось, что он собирается обвинить меня в том, что я сую нос в чужие дела, но он только проговорил:

— Это, наверное, ласточки. Одна парочка каждый год вьет гнездо над окном. Мама любила наблюдать за ними.

— А что случилось со старой служанкой, которая ухаживала за твоей матерью? Я слышала, как старушки упоминали о ней.

— Вы имеете в виду Хельгу? О, она стала совсем… Как это сказать по-английски?..

— Сумасшедшей?

— Да, Что-то с головой. Она живет в приюте для престарелых.

— Но они говорили, что ее нет там.

Нильс вновь бросил на меня острый взгляд.

— Откуда они могут это знать? Они все там более менее сумасшедшие.

На подъезде к замку Нильс остановил машину и показал мне странные каменные изваяния лиц, украшающие высокие стены, окружающие замок.

— Это изображения врагов семьи Винтер. Они сохранены для напоминания последующим поколениям. Когда я был маленьким, няня пугала меня рассказами о том, что происходило в подземной тюрьме замка.

— Но это было так давно!

— Да! Но мы остались все той же семьей Винтер.

Замок, залитый лучами солнца, выглядел таким мирным, и мне в голову пришла странная мысль, что он похож на Отто — под его спокойствием и безмятежностью прячется мрачное нутро.

— Бабушка любит Монеборг, — заговорил Нильс. — Она приехала сюда юной невестой, ей исполнилось всего семнадцать. Дедушка умер много лет назад. Я никогда не встречался с ним. Но, думаю, он был одним из "хороших" Винтеров.

— У него не было эп… болезни Винтеров?

— Была. Но он все равно оставался хорошим. Как дядя Эрик. Когда я женюсь, у меня тоже будет хороший сын.

В его словах звучал оптимизм, свойственный молодости. Теплые лучи солнца падали на мое лицо, и я в первый раз порадовалась, что мое нерожденное дитя никогда не появится на свет.

Чувство безмятежности, возникшее у меня после прогулки с Нильсом, продолжалось весь вечер. В первый раз со времени аварии я настолько хорошо чувствовала себя, что спустилась вниз к обеду. К счастью, Отто не пришел, и поэтому Нильс и Дина вели себя весело и непринужденно, и даже фру Доротея выглядела добродушной. Я видела, какой могла бы быть жизнь в этом замке, если бы исчезли мешающие ей тени. Фру Доротея захотела показать мне из окна гостиной озеро, освещенное лучами заходящего солнца. Нильс включил граммофон, и они с Диной начали танцевать: оба такие красивые с белокурыми волосами и великолепными фигурами. Фру Доротея легко похлопывала ладонями в такт музыке.

— Мы с мужем любили танцевать, — сказала она. — И устраивали чудесные балы. Когда Нильс объявит о своей помолвке, нам придется превратить оранжерею в бальный зал. Он, конечно, будет не тот, что прежде, но…