Призрачная дорога - [14]
Снова навёл телефон.
Опять на террасе какой-то тип.
Против света не разобрать.
Да ещё и собака рядом.
Моя собака.
Увидела меня.
Увидела и залаяла.
Я убрал телефон.
Пустая терраса, плотник копошится, собака лежит на террасе.
Я зачем-то обернулся. Посмотрел во все стороны. Никто надо мной не подшучивает? Впрочем, как?
Решился подойти к террасе.
К тому месту, где только что видел неизвестного.
Телефон тем временем уснул.
Я разбудил его четырёхзначным кодом.
Год войны с Наполеоном.
Опять посмотрел через телефон на то место.
И увидел.
Прямо перед собой.
А чего я ждал?
Подошёл плотник.
– Ты чего, малыш?
Я поднял телефон, выпавший из рук.
– Так… что-то.
Глава 11
Пора раскутывать Кисоньку.
Я снова в доме.
Печник куда-то подевался.
А чашку оставил на столе. Нет, чтоб помыть или хотя бы убрать в раковину.
Поднимаюсь по лестнице.
Лестница цвета Кисонькиных губ – коралловая.
Запылённый каменный пол отражает глянцевые блики, массивный музыкальный инструмент кокетливо мерцает из-под полиэтиленового покрывала.
Деревянные балки поддерживают далёкий потолок.
Потолок поделён на жёлтые кессоны, в каждом белый лепной цветок.
Из центрального свисает раскидистая люстра с цветными леденчатыми плафонами.
Несколько столиков-пней, словно пучок грибов, торчат на балконе перед спальнями второго этажа. Другие пни, отваренные в масле и отполированные, дублёные и ярко-жёлтые, самодовольно поблёскивают в углах обеденного зала.
Вдоль спален тянется балкон.
Стена увешана картинами.
На картинах лес, лиственно-хвойные валы.
За перилами балкона провал обеденного зала.
В провале люстра с леденчатыми плафонами.
Внизу стол с грязной чашкой печника.
Послышался скрип.
Я остановился.
Прислушался.
Снова скрипнуло, но в другой стороне.
Я тронул стену.
Деревянные брусы явно не прочь вырваться, но их крепко приколотили.
Брусы поскрипывают, но сбежать не могут.
В трубах вода. Воду гонит давление и удерживают краны. Давят со всех сторон. Вода томится сразу во всех трубах, перед всеми закрытыми кранами, как бык в загоне перед ареной.
В трубах отопления по кругу бегает тосол.
Ему некуда деться.
Тосол отчаянно пульсирует в трубах, ухает в батареях.
Поперечные балки, штыри и гвозди скрепляют брусы.
Трубы направляют жидкости.
Муфты закрепляют трубы.
Сосед караулит соседа.
Красные фонари караулят усадьбу, обочины караулят дорогу, муж – жену.
По отдельности мы бы разбежались, но нас организовали в порядок, обрекли на вечное томление и пользу.
Перед Кисонькиной дверью на полу борода.
Прямо на полу, а дверь полуоткрыта.
Когда я уходил, то плотно затворил её.
И бороды никакой не было.
Чья борода?
Печника.
Страшно входить, когда знаешь, что тебя ждёт.
Встречи с пугающим – это всегда встреча с Богом.
Ну что, Господь, встречай.
На полу нашей спальни валяются штаны печника, сам печник стоит возле Кисоньки.
Без штанов
и
без
бороды.
Грузный амур.
Мальчонка в рубашонке.
Из-под которой что-то высовывается.
Печник стоит возле плёночного червяка, проглотившего Кисоньку.
Кольчатый полиэтиленовый червяк заглотнул Кисоньку – одна голова торчит.
Торчит и моргает.
Печник водит собой по кольчатому полиэтиленовому телу.
Полиэтилен издаёт полиэтиленовый скрип.
Печник водит собой по ободу Кисонькиного рта.
Кисонька издаёт нарастающий звук.
Я вышел.
Она, конечно, не может пошевелиться. Бессильная игрушка в руках вероломного злодея. Однако по ней не скажешь, что она очень страдает.
Я снова вошёл в спальню.
Печник водит собой по Кисоньке, Кисонька издаёт нарастающий звук.
Перед ними, спиной ко мне, стоит некто в леопардовых лосинах.
Теперь их трое!
Я снова вышел и сразу вернулся.
Она на кровати, печник как ни в чём не бывало резвится, тот, что в лосинах, стоит как истукан, а рядом сиротка прыгает, на меня обернулась, смеётся похотливо и на всю троицу пальчиком показывает.
Когда я вернулся в спальню в четвёртый раз, там было пусто.
Кровать так аккуратно застелена, что сразу понятно: ни Кисоньки, ни печника, ни фигуры в лосинах, ни, тем более, сиротки здесь никогда не было и никогда не будет.
Я вышел и плотно затворил дверь.
Я ткнулся лбом в дверной наличник.
Я закрыл глаза.
Дверь в спальню – прямо передо мной.
Кисонька там одна, дожидается моего прихода.
Ждёт, когда я размотаю её и омою под струями.
Я уже собрался войти, как увидел, что борода по-прежнему лежит у порога.
Печник скинул её перед тем, как проникнуть в нашу спальню.
Кисонька не любит, когда колется.
Какая гнусность – чужая борода!
Даже двумя пальцами касаться противно.
Хозяин бороды перешёл все границы.
Пора его устранить, доигрался.
Моя книжка, что хочу, то и делаю.
Больше ноги его здесь не будет.
Ни ноги, ни бороды.
С печной трубой и так всё в порядке, а камин как-нибудь без него достроим.
Харэ, баста, нет его больше.
Упразднил, а отомстить не успел.
Обидно.
Отыграюсь на бороде.
И я обоссал бороду печника.
То есть помочился на бороду печника.
Хотя, чего уж там, не помочился, а обоссал.
Нассал гаду прямо в бороду.
Так полил, что хоть выжимай.
Давно хотел это сделать.
Но не очень-то просто нассать говнюку в бороду.
Нельзя упускать такой шанс.
Глава 12
После того как в такси Кисонька выдала все наши секреты, вас не удивит, что спустя несколько дней после Нового года мы снова отправились к сиротке.
В этой книге – рассказы трёх писателей, трёх мужчин, трёх Александров: Цыпкина, Снегирёва, Маленкова. И рисунки одной художницы – славной девушки Арины Обух. Этот печатный квартет звучит не хуже, чем живое выступление. В нём есть всё: одиночество и любовь, взрослые и дети, собаки и кошки, столица и провинция, радость и грусть, смех и слёзы. Одного в нём не найдёте точно – скуки. Книга издается в авторской редакции.
Александр Снегирев родился в 1980 году в Москве. Окончил Российский университет дружбы народов, получив звание магистра политологии. Учится там же в аспирантуре. Лауреат премии «Дебют» за 2005 год в номинации «Малая проза».
«БеспринцЫпные чтения» возвращаются! Лучшее от самого яркого и необычного литературно-театрального проекта последнего времени. Рассказы знаменитых авторов: Алёны Долецкой, Жуки Жуковой, Александра Маленкова, Александра Снегирёва, Саши Филиппенко, Александра Цыпкина и не только. Самые смешные и трогательные истории со всей страны, которые были прочитаны со сцены авторами и ведущими российскими актерами: Ингеборгой Дапкунайте, Анной Михалковой, Константином Хабенским и другими. Эти тексты собирали залы от Нью-Йорка до Воронежа.
В центре повествования – судьба Веры, типичная для большинства российских женщин, пытающихся найти свое счастье среди измельчавшего мужского племени. Избранники ее – один другого хуже. А потребность стать матерью сильнее с каждым днем. Может ли не сломаться Вера под натиском жестоких обстоятельств? Может ли выжить Красота в агрессивной среде? Как сложится судьба Веры и есть ли вообще в России место женщине по имени Вера?.. Роман-метафора А. Снегирёва ставит перед нами актуальные вопросы.
«Её подтолкнул уход мужа. Как-то стронул с фундамента. До этого она была вполне, а после его ухода изменилась. Тяга к чистоте, конечно, присутствовала, но разумная. Например, собаку в гостях погладит и сразу руки моет. С мылом. А если собака опять на ласку напросится, она опять помоет. И так сколько угодно раз. Аккуратистка, одним словом. Это мужа и доконало. Ведь он не к другой ушёл, а просто ушёл, лишь бы от неё. Правила без исключений кого угодно с ума сведут…».
Александр Снегирев – лауреат премий «Дебют» (2005), «Венец» (2007), «Эврика» (2008). Автор нашумевшего романа «Как мы бомбили Америку», безупречный стиль и предельная откровенность которого поразила и молодую аудиторию, и Союз писателей Москвы. Новая книга Александра Снегирева – история одновременно жесткая и нежная, остросоциальная и почти детективная, изысканно метафоричная и написанная на разрыв аорты.
В карьере сотрудника крупной московской ИТ-компании Алексея происходит неожиданный поворот, когда он получает предложение присоединиться к группе специалистов, называющих себя членами тайной организации, использующей мощь современных технологий для того, чтобы управлять судьбами мира. Ему предстоит разобраться, что связывает успешного российского бизнесмена с темными культами, возникшими в средневековом Тибете.
Крым, подзабытые девяностые – время взлетов и падений, шансов и неудач… Аромат соевого мяса на сковородке, драные кроссовки, спортивные костюмы, сигареты «More» и ликер «Amaretto», наркотики, рэкет, мафиозные разборки, будни крымской милиции, аферисты всех мастей и «хомо советикус» во всех его вариантах… Дима Цыпердюк, он же Цыпа, бросает лоток на базаре и подается в журналисты. С первого дня оказавшись в яростном водовороте событий, Цыпа проявляет изобретательность, достойную великого комбинатора.
Перед вами ироничные и автобиографичные эссе о жизни женщины в период, когда мудрость приходит на место молодости, от талантливого режиссера и писателя Норы Эфрон. Эта книга — откровенный, веселый взгляд на женщину, которая становится старше и сталкивается с новыми сложностями. Например, изменившимися отношениями между ней и уже почти самостоятельными детьми, выбором одежды, скрывающей недостатки, или невозможностью отыскать в продаже лакомство «как двадцать лет назад». Книга полна мудрости, заставляет смеяться вслух и понравится всем женщинам, вне зависимости от возраста.
Италия на рубеже XV–XVI веков. Эпоха Возрождения. Судьба великого флорентийского живописца, скульптора и ученого Леонардо да Винчи была не менее невероятна и загадочна, чем сами произведения и проекты, которые он завещал человечеству. В книге Дмитрия Мережковского делается попытка ответить на некоторые вопросы, связанные с личностью Леонардо. Какую власть над душой художника имела Джоконда? Почему великий Микеланджело так сильно ненавидел автора «Тайной вечери»? Правда ли, что Леонардо был еретиком и безбожником, который посредством математики и черной магии сумел проникнуть в самые сокровенные тайны природы? Целая вереница колоритных исторических персонажей появляется на страницах романа: яростный проповедник Савонарола и распутный римский папа Александр Борджа, мудрый и безжалостный политик Никколо Макиавелли и блистательный французский король Франциск I.
Юсиф Самедоглу — известный азербайджанский прозаик и кинодраматург, автор нескольких сборников новелл и романа «День казни», получившего широкий резонанс не только в республиканской, но и во всесоюзной прессе. Во всех своих произведениях писатель неизменно разрабатывает сложные социально-философские проблемы, не обходя острых углов, показывает внутренний мир человека, такой огромный, сложный и противоречивый. Рассказ из журнала «Огонёк» № 7 1987.
Том Роуз – не слишком удачливый руководитель крошечного провинциального театра и преданный отец-одиночка. Много лет назад жена оставила Тома с маленькой дочерью Ханной, у которой обнаружили тяжелую болезнь сердца. Девочка постоянно находится на грани между жизнью и смертью. И теперь каждый год в день рождения Ханны Том и его труппа устраивают для нее специальный спектакль. Том хочет сделать для дочери каждый момент волшебным. Эти дни чудес, как он их называет, внушают больному ребенку веру в чудо и надежду на выздоровление. Ханне скоро исполнится шестнадцать, и гиперопека отца начинает тяготить ее, девушке хочется расправить крылья, а тут еще и театр находится под угрозой закрытия.