Призови имя мое - [97]

* * *

Научая тому, что молитвой Иисусовой могут заниматься и новоначальные с целью очищения сердца от страстей, старец Василий строго осуждает тех, кто запрещает умное делание новоначальным. Они «не только не принимают того, что говорится или пишется о внутреннем внимании, в котором и есть искусство моления на злые помыслы, но и сопротивляются и, выставляя себя учителями, говорят, что св. отцы не заповедали новоначальным умного делания, кроме одного псалмопения, тропарей и канонов, действуемых устами и языком. И, несмотря на то, что они говорят и учат об этом неверно, все их слушают, потому что для такового их моления не требуется обучения или отречения от мирских похотей, но всякий, если только захочет, может так молиться, будет ли он монах или мирянин. Священное же умное делание, которое есть славное и богоугодное искусство из искусств и в котором нельзя иметь успеха без отречения от мира с его похотями и без долгого наставления и обучения, весьма поэтому оскудело среди монахов.

* * *

Возражая тем, кто говорит, будто сначала нужно очистить телесные чувства, то есть зрение, обоняние, вкушение, слово, осязание, чтобы не согрешал ими человек, и тогда только, хорошо очистившись, начинать умную молитву, старец Василий пишет: «Друзья! Никто не против очищения телесных чувств, но говорим о том, что если отделять очищение чувств от умного делания, то получится большое несогласие. Ты устанавливаешь расстояние и время, отделяя хранение внешних чувств от обучения умной молитве, и тем свидетельствуешь, что не знаешь порядка сердечного делания.

Знающие же опыт умной молитвы не разделяют временем одно от другого, но устанавливают одновременное и совместное их обучение, погружая ум в час молитвы внутрь сердца, укрощают волнение чувств, не попуская уму восходить на них.

Ты же от крайнего зазрения совести устанавливаешь расстояние и время примирению ее с Богом, и этим показываешь, что достижение бесстрастия бывает прежде обучения умному деланию или выше его. И отсюда у тебя выходит, что ты не только не начнешь когда-либо умного трезвения, но и от Самих Святейших Таин будешь уклоняться. Ибо никто, не примирившись прежде с Богом, не приступает к Причащению. О примирении совести говорю не от себя, но само исповедание св. отцов предлагаю. Ибо они чем ближе приближались к Богу, тем видели себя большими грешниками.

Иерей. Вы очень хорошо, просто и убедительно отвечаете на мой вопрос, но как же, все-таки, некоторые наставники Иисусовой молитвы строго-настрого запрещают тем, кто еще не очистился от страстей, касаться сердца и искать сердечное место?

Инок. Если эти наставники говорят о необходимости предварительного очищения от страстей для прохождения Иисусовой молитвы, то, очевидно, они имеют ввиду не делательную, трудовую молитву новоначальных, а зрительную, или созерцательную молитву совершенных, которая, по общему мнению отцов, действительно невозможна без предварительного очищения от страстей, как об этом свидетельствует и великий старец Паисий Величковский, о чем мы уже говорили.

* * *

Если же живущему по страстям и запрещается касаться божественного умного делания, то только в том случае, когда они хотят оставаться в своем страстном устроении и не думают бороться со своей страстью. Человек, сознательно находящийся на стороне страстного, страстен весь и Богу противен. Человек же, сущий на стороне бесстраст ного, хотя в нем и есть страсти, которые борют его, непротивен Богу ради отвращения к страстям и желания делать не по ним, а по воле Божией.

Тем же, кто сопротивляется страсти, борется с нею, не хочет действовать по ней, скорбит и подвизается, им во всяком случае можно и должно обучаться умному деланию, потому что они очищаются вседневной благодатью Христовой через умную молитву и ежечасное покаяние.

Иерей. Позвольте предложить вам еще следующий вопрос: если, как говорит старец Василий, и новоначальные делатели Иисусовой молитвы должны совершать свою молитву в глубине сердца, борясь там со своими страстями и помыслами, как это делают и преуспевшие в молитве, тогда и у тех и у других одинаково молитва их будет внутрисердечной. Как же тогда понимать разделение Иисусовой молитвы на устную, умную и сердечную? Ведь у всех она оказывается одинаково внутрисердечной.

Инок. Нужно различать разного рода сердечную молитву. Припомните слова епископа Феофана в одной из предыдущих наших бесед о свойствах истинной молитвы. Он говорит, что во всякой истинной молитве должны участвовать и тело, и ум, и сердце. Только такая молитва и есть настоящая, полная молитва. Так называемая устная молитва, гласно или безгласно совершаемая, непременно должна совершаться при участии ума и сердца. Ум должен внимать словам молитвы, а сердце должно откликаться на нее своим чувством. Если устная молитва совершается без участия ума и сердца, то, по словам епископа Феофана, она даже и не есть молитва.

У людей, еще не окрепших в молитве, бывает так, что уста произносят слова молитвы, а ум блуждает не весть где, внимание рассеяно, сердце остается холодным к словам молитвы. В том и состоит подвиг молитвы, чтобы приучить ум свой внимать словам молитвы неотходно, а сердце приучить откликаться на слова молитвы чувством.