Признать невиновного виновным. Записки идеалистки - [37]

25 сентября 2003. Сегодня первый день, как я пошла на работу. Страховая компания. Буду страховать автомобили. Пока на телефоне отвечаю на звонки. А потом может, доверят что-нибудь поинтересней. Здорово. Все так чисто, культурно. Все улыбаются. Проблема с квартирой. У тетки больше жить неудобно. Придется снимать. Квартиру никак не получится. Ну хотя бы комнату. В воскресенье пойду в мечеть. Посмотрела на карте, где она находится. Оказалось, что совсем недалеко от работы. В ближайшую субботу обязательно пойду.

Я отложила дневник и срочно начала наводить справки по делу Мухадиевой. Мне почему-то показалось, что с этим делом надо спешить. Я узнала, что в суде молодую чеченку защищал известный адвокат Виктор Поповский. Уже на следующий день я отправилась к нему.

Глава вторая. Адвокат от бога

Виктор Поповский назначил мне встречу в офисе одной из демократических партий, с которой он тогда работал. Писал жалобы на нарушения во время предвыборной кампании, оказывал юридическую поддержку. Я без труда нашла особняк на Новокузнецкой. Охранник объяснил, что Виктор Поповский принимает на третьем этаже. В маленьком кабинете, заваленном бумагами и книгами, сидели двое. Один из них – адвокат Поповский. В кожаной куртке, коротко стриженый, Виктор скорее походил на опера, нежели на адвоката. Как я потом узнала, он действительно несколько лет работал следователем в прокуратуре. Потом эта работа ему опротивела, и он быстро «перековался», устроился работать в коллегию адвокатов, которую возглавлял его бывший коллега – саратовский «следак», и стал страстно защищать тех, кого раньше с таким успехом и упорством ловил. Оказавшись по другую сторону баррикад, Поповский азартно сражался с циничными следователями, «лепившими» уголовные дела и «закрывавшими» невиновных.

– Девчонку надо срочно спасать, – заявил он мне, не успела я войти в комнату. – В колонии она пропадет. Над ней там издеваются. К ней приезжают эфэсбэшники, которые требуют от нее сдать ваххабитское подполье. Назвать имена, адреса, явки. Сама подумай, как можно сдать то, чего не существует? А если и существует, как можно назвать имена тех, кого ты не знаешь? За отказ от сотрудничества ей мстят: про нее распускают слухи, что она спит с сокамерницами. Это же будет клеймо на всю жизнь. Тем более для чеченки. «Тюремная почта» работает быстрее, чем вольная.

Дойдет до ее соотечественников на воле. Девчонку ославят на всю жизнь. Самое главное, запомни, Фатима – невиновна. Что ей делать восемь с половиной лет в этой Потьме?

– У меня там в сталинские времена бабушка сидела. Я знаю, это страшные лагеря Дубравлага. А о Фатиме я раньше ничего не слышала. Расскажите, за что ее все-таки посадили?

Поповский говорил очень быстро, хоть и заикался, так что мне с трудом удавалось вставить слово.

– Все очень просто и подло. У «конторы» кончились шахидки. Вот Фатиму и подставили.

– То есть как кончились?

– Натурально, кончились, и все тут. – Виктор насыпал в высокую чашку три ложки растворимого кофе, столько же сахара, залил кипятком. Предложил мне последовать его примеру. Отхлебнув кофе и закурив, принялся объяснять, что, по его мнению, случилось с Мухадиевой:

– Ты, наверное, слышала о том, что в Чечне и в других южных республиках ваххабиты готовили женщин-террористок, которые потом приезжали в Москву. Помнишь взрывы на Рижском рынке, взрыв в Тушино на стадионе, теракт около «Метрополя», неудавшийся взрыв в кафе на Тверской?

– Да, конечно, помню.

– Так вот. Этих шахидок готовили не ваххабиты, а наши с тобой доблестные спецслужбы. Это было нужно, чтобы постоянно раздувать огонь войны. Чтобы война в Чечне не прекращалась. Но находить таких девушек, готовить их к совершению терактов не так-то просто. Нужны специальные люди. Специальные вербовщики и тренеры. Была создана сеть, которая и работала только на это. Женщин, как правило, вербовали из сестер, дочерей, жен тех чеченцев, которых похищали, убивали, которые пропадали без вести. Предпочтение отдавалось девушкам, готовым мстить. Но найти идейных не так-то просто. Их единицы. Кому охота умирать? Вербовать смертниц становилось все трудней и трудней. Да и журналисты стали уж слишком этой темой интересоваться. Были такие, которые очень близко подобрались к вербовочным лагерям. Появилась опасность, что они могут раскрыть всю систему и раструбить о ее существовании на весь мир. Тогда по цепочке в Москву сообщили, что взрывов больше не будет. Нет человеческого материала. Нет больше шахидок.

Я слушала Виктора Поповского и ловила буквально каждое слово. Так моя трехлетняя внучка слушает сказки, которые я ей рассказываю перед сном.

А он продолжал:

– Московские чекисты были в панике. Получалось, что для продолжения войны нет оправдания. Кончились террористы! Начальство дало секретное задание нижестоящим службам: «Срочно нужны шахидки. Делайте что хотите, но вы должны поймать хотя бы одну. Еще лучше, если у нее будут сообщницы. Приказ: следить за всеми чеченками, приезжающими в столицу». И надо же, черт дернул Фатиму Мухадиеву оказаться в Москве осенью 2003 года. Почему она это сделала: то ли по глупости, то ли из-за любви к какому-то парню, которой уже в Москве ошивался, – не знаю. Но факт в том, что за ней установили слежку. Она стала ходить в мечеть. Прислали ей туда девчонку, чтобы та ее раскрутила, чтобы на нее набрать побольше компромата. Ловушка захлопнулась. Остальное было делом техники. И что мы имеем в результате? Громкое разоблачение опаснейшей террористки. Предотвращение взрыва в крупном торговом центре. Взрыва, который мог бы унести сотни жизней.