Признания шпиона - [25]

Первое, что поведал Федоренко Смиту: три офицера КГБ пытаются проникнуть в Гудзоновский институт. В ФБР уже знали о двух из них, но никто не подозревал третьего, поскольку тот был известным советским учёным. Он дружил с несколькими сотрудниками института, включая Бреннана, который был поражён, узнав, что этот человек — шпион.

Во время бесед со мной Федоренко, который теперь живёт в Соединённых Штатах, обычно подчёркивал, что он никогда не снабжал ЦРУ или ФБР информацией относительно советских вооружённых сил. Первой и последней причиной для шпионажа в середине 70-х годов было нанесение ущерба КГБ путём раскрытия имён его офицеров и разоблачения тайных операций. Эймс и агенты ФБР, которые вели беседы с Федоренко, заявляли, что русский давал информацию не только о КГБ. "Сергей рассказал нам все о ракетах среднего радиуса действия "СС-4", которые Советы пытались разместить на Кубе, а также о других ракетах, — сказал Эймс. — Однако его наиболее ценным вкладом в то время было разъяснение механизма работы советской оборонной промышленности. Мы не имели представления, как Советы принимают решения, какие системы оружия будут созданы и кто какой контракт получит. Мы даже не знали, кто принимает такого рода решения". Опыт и знания Федоренко имели кардинальное значение для Пентагона, который на основе его информации в конце 70-х годов полностью пересмотрел свои оценки военной мощи Советов, утверждал Эймс.

"Мне не нужны ваши деньги, — сказал Федоренко, когда он впервые добровольно предложил свои услуги. — Я это делаю по собственному желанию и буду делать так, как считаю нужным. Я не хочу быть обязанным вам".

Тем не менее ЦРУ начало откладывать для него наличные*.

Осенью 1973 года Федоренко сообщил Рику, что офицер КГБ по имени Валдек Энгер настойчиво просил его выкрасть документы из Гудзоновского института. После своей первой встречи с Бреннаном Федоренко убедил сотрудников КГБ, что безопасность в институте обеспечивается слишком строго, чтобы можно было что-либо украсть. Энгер хотел, чтобы он попытался ещё раз. Рик предложил Федоренко избегать Энгера, однако своенравному шпиону этот совет не понравился. Такое поведение могло вызвать у Энгера подозрения. Сергей предпочитал кормить Энгера крохами информации, что безопаснее. Рик проконсультировался со своими боссами, и они согласились. В течение последующих месяцев Управление провело работу с тем, чтобы несколько научных докладов было передано через Бреннана Федоренко, вручившего их Энгеру. "Эти материалы были незасекреченными, но очень актуальными", — говорил позднее Федоренко. Энгер был так окрылён успехом, что стал больше времени уделять своему новому источнику. Несмотря на свою ненависть к КГБ, Федоренко вскоре обнаружил, что Энгер ему нравится. "Он был безобидным, почти идиотом, но приятным". Он также понял, что Энгер являлся отличным источником сплетен о сотрудниках КГБ. Благодаря своей должности он был знаком с конфиденциальной информацией: кто с кем из советских граждан находится в интимных отношениях, кто злоупотребляет алкоголем, кто подозревается в нелояльности.

Эту информацию Федоренко передавал Рику.

(Позднее, после того как Федоренко дезертировал в США, Эймс помог ему открыть банковский счёт. Поскольку Федоренко в то время не имел постоянного адреса, он указал адрес Эймса. Именно обнаружение этого счета сделало известным, что Федоренко в 70-х годах занимался шпионажем. "Вашингтон пост" неосознанно раскрыла Федоренко, когда один из ее репортёров заметил, что ФБР во время сбора улик в доме Эймса обнаружило совместную чековую книжку с именем Федоренко на ней. Репортёр написал статью, в которой поднимались вопросы о связях Федоренко с Эймсом, и в течение нескольких дней отношения Федоренко с ЦРУ и ФБР стали общеизвестными. Федоренко был взбешён: он опасался, что советское правительство может подвергнуть репрессиям его родственников в Москве, но никто из них не был арестован и не допрашивался. (Прим. авт.)

Однажды вечером Федоренко прибыл на конспиративную квартиру ЦРУ, все еще посмеиваясь по поводу недавно состоявшегося разговора с Энгером. Командировка резидента КГБ Бориса Соломатина закончилась, и его преемник Юрий Иванович Дроздов очень хотел проявить себя. Он потребовал от своих офицеров вербовать больше американцев. «Энгер испытывал сильное давление, поэтому он спросил меня, не мог бы я пригласить какого-нибудь американского дипломата к себе на шашлык, — рассказывал Федоренко Рику. — Энгер говорит мне: "мы можем приготовить возле дома шашлыки, а затем склонить его на свою сторону". Я сказал: "Валдек, что мы можем ему предложить за шпионаж?" Он ответил: "Что ж, у нас нег денег, но, возможно, мы могли бы дать ему отличную русскую меховую шапку". Я сказал: "Валдек, ты не можешь вынудить человека такого калибра предать свою страну за шапку". Он спросил: "Тогда кого же мы можем склонить к предательству своей родины за шапку?" Я ответил: "Только кого-то из наших людей!"».

Федоренко и Рик смеялись весь вечер. Поездки Рика в Нью-Йорк и обратно вскоре стали обыденным делом. Он уезжал перед рассветом из Вашингтона на электричке, ехал на такси до местного отделения ФБР в Нью-Йорке, где беседовал с Р. Патриком Уотсоном, который также работал с Федоренко. Много раз Уотсон и Рик за ленчем обсуждали, какие вопросы зададут вечером агенту. Рик покупал бифштексы и вино, а затем они ехали на метро на конспиративную квартиру, чтобы приготовить ужин для себя и Федоренко. Однажды в 1975 году Рик заснул, когда ехал в метро на конспиративную квартиру. Он проснулся как раз в то время, когда поезд почти уже тронулся с остановки, где должен был выходить Рик. Рик раздвинул двери, когда они уже закрывались, и выскочил на платформу. Сразу же он вспомнил, что оставил свой портфель в поезде. В нем были фотоснимки, которые Федоренко сделал на последнем приеме. На обратной стороне каждого агент написал имена изображённых на них русских. "в советском жилом комплексе, расположенном недалеко от конечной станции метро, проживало более трёхсот русских. Я знал, что большинство из них ездят на метро. Эта линия явно была опасной зоной". Если бы сотрудники КГБ нашли портфель Рика, Федоренко наверняка был бы вычислен и арестован. Рик находился всего за пару остановок до конечной станции, поэтому он помчался на другую сторону платформы и стал поджидать, когда вернётся поезд, на котором он ехал. Когда поезд прибыл, Рик ворвался в вагон, но портфель исчез. "Я побежал на конспиративную квартиру и позвонил Уотсону".